Этакая добрая пышка, славная фея-крестная из сказки. Волосы цвета спелой пшеницы, убранные в толстую косу, подкупающие девичьи ямочки на пухлых щеках, улыбка, еще несколько мгновений назад такая искренняя и открытая… Сейчас же, после слов о новом кандидате, она казалась приклеенным стикером на неестественной маске радушия. «Не ундина, а барракуда, как есть барракуда, что слилась с водорослями и стала неотличима от ландшафта», – подумалось вдруг.
Рыжий, веснушчатый, с задранным, как у зазнайки, носом мужчина чем-то напоминал колобок. Даже сидя, он был ниже остальных своих соперников на голову. Впрочем, это не мешало ему упиваться собственной значимостью и величием, которыми от него буквально несло, не меньше, чем специфическим амбре от сыра с плесенью. Этот кандидат в Распределители никак не вписывался в образ истинно увлеченного ученого, но, судя по всему, это был тот самый Виджей – маг-теоретик, что, по словам свекра, дальше своих исследований и носа не казал. «Как же, милый труженик лаборатории, – отметила с неприязнью, – скорее зарвавшийся сноб, со жмущей на голове короной собственного величия. Такой считает себя центром Вселенной, Юпитером, которому позволено все. И сделать чужие жизни пешками в своей игре он может запросто». Впрочем, у него, как и у предыдущих кандидатов, известие о том, что вожделенное распределительское кресло уплывает из-под носа, вызвало бурю негативных эмоций, которые он, как считавший себя истинным хозяином положения, не преминул высказать.
Краем глаза отметила, как он открыл рот. Но его возглас: «Я протестую! Это неслыханно, чтобы какой-то самозванец…» – и то, как демон, глава ордена хранителей, резко его перебил холодной, вымораживающий изнутри фразой: «Это не обсуждается, господин Виджей!» – пропускаю мимо. Открытое возмущение ситуацией – еще не доказательство того, что в аресте Лима виновен именно этот коротышка.
Сосед коротышки – смуглый, стройный черноглазый брюнет с волосами, собранными в длинный хвост, и серебряной серьгой в ухе – выглядел абсолютно безмятежным. Воистину, этот Лакшай изворотлив, как настоящий ящер. Единственное, что удалось заметить, это то, как на долю секунды его зрачок изменился, вытянувшись в змеиный. Но это был лишь краткий миг, после которого дракон вновь стал образцом дзена и пофигизма. «Истинный дипломат и сволочь», – при других обстоятельствах я даже бы восхитилась этим представителем династии Танвар, настолько он хорошо владел собой.
Франческо. Друг и шафер Лима. Наг, услышав об известии, сначала широко открыл глаза, его пальцы нервно сжались, а спустя секунду он облегченно выдохнул и… рассмеялся.
– Наконец-то я избавлен от этого балагана! – в сердцах бросил он. – Не завидую тому несчастному, который обладает истинным даром. Но, слава небесам, он есть, и не придется занимать этот треклятый пост!
С этими словами Франческо поднялся с кресла и пополз к выходу.
Его слова послужили сигналом. Тут же журналистская братия, до этого жадно ловившая каждое слово, каждый вздох и даже в жужжании мухи, бившейся с упорством камикадзе о магический светильник, пытавшаяся услышать намек, встрепенулась. Посыпались вопросы, защелкали камеры. Для меня же время, совершив очередной кульбит, понеслось с привычной скоростью, возвращая запахи, звуки, цвета.
А глава ордена уже отвечал на словесный обстрел журналюг. Хотя чаще – просто загадочно улыбался. Кандидаты, уже бывшие, прислушивались к его словам едва ли не больше папарацци. Впрочем, от комментариев воздерживались.
– Когда же ждать официального представления нового Распределителя?
Рыжая густая бровь выгнулась.
– А сколько лет новому Творцу судеб?
На холеных румяных щеках проступили белые пятна гнева.
– Вы уверены в его даре?
Рука, пощипывавшая мочку уха с серебряной серьгой, замерла.
– Откуда вы узнали о маге со столь сильным даром и как ранее пропустили его?
На этот вопрос глава соизволил ответить:
– За эту находку нужно благодарить отдел инквизиции, – иронично начал демон и отсалютовал двумя пальцами инквизиторше, стоявшей в стороне, – а точнее, Катарину Шелье.
Взгляды собравшихся сразу же обратились к медноголосой красавице. Такую явную подачу профессиональные сплетники не могли пропустить, и вопросы градом посыпались уже на инквизиторшу. Впрочем, и тут журналистскую братию ждало разочарование:
