– Ми-ми-ми, – издевательски пропищала за плечом Сима.

– Тс-с-с, – зашипела я на нее и снова вернулась к созерцанию.

Дима вздохнул во сне, смешно сморщил нос и что-то пробормотал. Я закрыла рот рукой, пряча в ладонь смех. Затем залезла на кровать и потянулась к Диминой щеке, осторожно поцеловала и направилась на выход, решив прогуляться по кораблю, пока Ардэн спит, а Рома занят. Может, даже поболтаю с Арнес, там и позавтракаю.

Я уже подошла к двери, когда Сима явила мне свой искрящийся красивый лик и сообщила, что тайлар командир, гад ползучий, заблокировал двери, чтобы вся такая идеальная я не болталась по кораблю и не смущала аттарийцев своей напористостью и дружелюбием, ну и заодно не искала приключений на свой красивый зад. Всю мою умиленность как корова языком слизала. Вот же зме-е-ей…

– А что Рома? – спросила я, оборачиваясь к постели, где валялась эта рептилоидная сволочь.

– А у него доступ есть, – ответила Сима, исчезая.

– Убью, – пообещала я и направилась к кровати.

Дмитрий как раз повернулся на спину, закинул руку за голову и затих, все так же мирно посапывая. Вы посмотрите на него – спит! Спит и в ус не дует, что я вся в негодовании. Да меня сейчас разорвет от злости! Я что, оружие массового поражения, что от меня целый космический корабль спрятали? Обезвредили мину замедленного действия, саперы, млин. Ну я вам сейчас… Сначала одному, а затем и второму. Явно Грейн в курсе. У-у-ух как я зол!!!

Красавец мой чешуйчатый дрых без задних лап, наслаждаясь законным отдыхом, даже не подозревая, что капец уже занес над ним карающий меч. Я стянула с него покрывало, полюбовалась на атлетическое тело, великолепное в своей классической красоте, все-таки умилилась на мордашку, восхитилась обликом в целом и забралась на постель, гаденько улыбаясь. Права Сима, мы с ней одной крови… э-э-э, ну, нравом точно похожи.

Я уселась рядом со спящим божеством, хмыкнула и пробежалась по его груди кончиками пальцев. Дима вздохнул и облизнулся. Сластолюбец кобелинистый. Нежно погладила его по лицу, счастье мое заулыбалось, ну чисто ангел…

Он совсем разомлел сверху, снизу взбодрился. А я сижу наглаживаю, о мести пакостной думу думаю, а сама любую-у-усь. Дима весь расслабился, блаженствует. Не жизнь, а малина, а меня под замок. Моя ладошка доползла до бедра, я не удержалась, и пальчики пропорхали по восставшей плоти. Ардэн тихо застонал, я осклабилась. Его бедра подались мне навстречу. Я нагнулась к Диминому лицу так низко, что губы коснулись кожи.

– Дима, – искушающе прошептала я, приближаясь к уху. – Дима, Димочка… ДИМА!!! – гаркнула во всю мощь луженой глотки.

Он подскочил, как ужаленный в зад. Волосы дыбом, глаза офигевшие. Сидит, озирается, а я рядом – сама невинность, только на довольной роже глумливый оскал.

– Доброе утро, любимый, приснилось что-то? – спросила я елейным голоском.

Дима глазками похлопал, головой помотал, затем кивнул и наконец пожал плечами.

– Ты кричала, – хриплым со сна голосом сказал Ардэн.

– Я? С чего бы? – фальшиво удивилась я. – У меня все шикарно. Мужик красивый в моей постели, каюта благоустроенная, не жизнь, а сказка… – И рявкнула: – В клетке!

И от души так ущипнула. Аж на душе легче стало.

– Ай! – вскрикнул Дима, дернувшись в сторону.

– А что такое, Димочка? – похлопала я глазками, и за ним.

– Инусь, ты злишься? – удивился стервец.

– Нет, я так жизни радуюсь, – ядовито ответила я и снова ущипнула. И еще раз, и с вывертом, куда дотянулась. Кла-а-а-ас-с- с…

Дима вскрикнул и вскочил с кровати, нога его запуталась в покрывале, и геройский командир «Гордости Аттарии» растянулся на полу. Я схватила подушку и прыгнула сверху. Перехватила орудие пыток покрепче и обрушила его на многомудрую башку рептилоида. На тебе, змеище, получай, мерзавец легаристый. И еще, и чтоб жизнь медом не казалась.

Дима таки вывернулся, стряхнув меня с себя, и помчался к душевой. Я вскочила на ноги и с криком:

– За родину, за матушку-Россию! – швырнула свой снаряд в спину аттарийца.

Кто бы мог подумать, но попала! Ардэн споткнулся и полетел на пол. Я рванула за ним. Упала сверху, придавливая всей своей дохленькой массой. Димины длани накрыли мой драгоценный зад, и на его губах появилась многозначительная ухмылка.

– Инну-уся, – задушевно так протянул он. – Попа-а-алась. – Он перевернулся, меняя расположение сил.