значимым.

– Зачем коммунистам разламывать дверь? Я думал, бункер им нужен для жительства, – удивился Костя.

– Нет, само убежище им не нужно. Им нужны наши запасы и карты ближайших объектов. Понимаешь, в чем дело… Женя насмотрелся на нашу спокойную и размеренную жизнь и теперь уверен, что сможет построить такое же общество с нашей помощью в метро. Он считает, будто у нас есть какая-то тайна особого благополучия, типа легенды об Изумрудном городе на Университете, которую так любят рассказывать в метро. Он уверен, что у нас хранятся запасы, мы знаем какие-то секретные склады, приемы агротехники и прочее, прочее. Я, положа руку на сердце, могу ответить, что никаких секретов в бункере нет. Как и любые разведчики, мы тащим с поверхности все, что находим, благодаря ультрафиолетовым лампам выращиваем картошку, не испытываем проблем с фильтрами, а маленькое население и отсутствие внешней угрозы способствует развитию культуры и науки. Это все, что я могу сказать. То, что создали мы, в метро невозможно. Густонаселенные станции, внешняя угроза типа нападений мутантов с поверхности и жуть в туннелях не позволят устраивать там коммунизм. Только Женя и руководство красной ветки этого не осознают, – ответила Марина.

Она лгала, бессовестно лгала самым близким людям, но не могла, не имела права открыть истинное положение вещей. Ради их же блага.

– С чего ты взяла, что Хохол способен на такую подлость? За эту неделю он успел зарекомендовать себя положительно, всегда готов помочь! – возразил Паценков.

Алексеева посмотрела на него полным удивления взглядом.

– Что он рассказал тебе, Андрей? – тихо спросила она.

– С Ганзы его выгнали несколько лет назад за попытку защитить женщину, которую бросили в туннеле. Он выстрелил в охранника, и его изгнали на фиолетовую Таганско-Краснопресненскую ветку, в сторону Текстильщиков. Там он некоторое время жил у местных сектантов, а потом перебрался на Фрунзенскую, где повздорил со старшим помощником станции и был приговорен к смертной казни. Они поругались из-за того, что старпом не хотел выделить простому населению продукты, не разрешил разделить поровну то, что принесли с поверхности разведчики.

– И я эту историю слышал, – отозвался Волков.

– И я, – добавил Костя.

– Так с чего ты решила, что это деклассированный элемент, убийца и злодей? Он кажется вполне положительным человеком с непростой судьбой, – подвел итог Паценков.

Марина побледнела. Умение нравиться людям, изворачиваться и изощренно лгать помогло Жене и на сей раз.

– Это он сам про себя рассказал? – тихо спросила женщина.

– Да, и у нас нет причин ему не верить. В конце концов, на него ополчились те же люди, что до полусмерти избили тебя, и Хохол вызывает доверие хотя бы этим. Мариша, кажется, ты переутомилась. Тебе стоит прилечь, – мягко проговорил Андрей.

– Ты думаешь, мне привиделось то, что Женя – жестокий приспособленец, готовый перегрызть горло? – прошептала Марина. – Ты считаешь меня сумасшедшей?

– Нет, нет, что ты, просто ты очень устала. Тебе надо отдохнуть. Недельку, а лучше две. Твои вечные заботы тебя подкосили, ты стала подозрительной. Я даю тебе отпуск. Почитай книги, поспи, две недели ты не будешь думать ни об экспедициях, ни о жизни бункера. Я сам обо всем позабочусь. – Паценков приобнял женщину за плечи.

– Ты отстраняешь меня от дел? Ты хоть понимаешь, что творишь? – тихо спросила Алексеева, вставая. – Сейчас бункеру грозит смута и диверсия!

– Марин, тебе кажется. Нам ничего не угрожает, все в порядке. Даже если будут какие-то проблемы, разве мы не сможем справиться с одним человеком? – вторил начальнику Ваня.

«Да если бы вы знали, что может произойти!» – едва не закричала женщина. Но промолчала и на ватных ногах вышла из кабинета.

Марина приоткрыла тяжелую дверь и скользнула в свою комнату. Ее сейф был открыт, и на полу среди прочих медикаментов валялись разбитые ампулы. Драгоценное лекарство разлилось по полу. На осколке стекла женщина увидела надпись «SkQ1».

Алексеева бессильно опустилась на пол. «Все кончено… Все потеряно…» – в отчаянии подумала она. Усталость навалилась на нее со страшной силой. Марина с трудом доползла до кровати и мгновенно провалилась в тяжелый сон.