Пластохинон, сверхчеловек. Доигрались в царей природы, – после пережитого стресса Николая потянуло на философию.

Разведчик невесело усмехнулся, глядя на малыша, укутанного в грязную брезентовую куртку.

– Я читал в книжке, что однажды ученые рассчитали, будто по законам физики шмель не может летать. Не знаю, кто такой этот шмель, но он же летал. А потом, когда наука развивалась дальше, они свою ошибку поняли, – возразил его молодой напарник.

– Шмель… Да, слышал. Сначала рассчитали формулу для крыла самолета и только потом уже сообразили про то, что бедное насекомое ими еще и машет. Наверное, ты прав. Может быть, наши далекие потомки смогут описать ту фантасмагорию, которая творится сейчас. Хотя по мне, это все больше похоже на бред. Демиург спятил, комедия превратилась в драму, – непонятно ответил Николай, вновь погружаясь в чтение.

Разведчики еще раз пролистали блокнот, рассматривая ровные ряды букв в неровном свете фонарика. На последней странице, прилипшая к бумаге, лежала фотография. Казалось, ее торопливо сорвали со стены, где она провела долгие годы. Пожелтевший от времени, выцветший снимок запечатлел девушку и молодого мужчину, стоявших обнявшись на фоне моря. Сзади можно было разобрать расплывшуюся надпись синей ручкой: «Марина Алексеева и Женя Иваненко, Крым».

Слава во все глаза разглядывал юные лица, улыбавшиеся ему с карточки.

– Это они? – тихо спросил парень. В его глазах отразилась буря чувств.

Николай кивнул, с жалостью глядя на своего товарища. Нет, мальчишка, родившийся в бункере, никогда не поймет глухое, беспробудное отчаянье потери. Те чувства, которые сейчас бушуют в молодой душе, ничто в сравнении с тем, что пережили тогда двадцатилетние, такие же, как он, ребята.

«Доведись мне в его годы увидеть такое, я бы сошел с ума. Милая девочка, превратившаяся в ужасное, дикое существо, сожравшее отца собственного ребенка. Психбольница отдыхает! Но мне довелось увидеть столько, что даже это почему-то совсем меня не удивляет. Я притерпелся ко всему. Очерствел. Психика выдала защитный рефлекс. Да уж, человеку никогда не познать природу. Он себя-то познать не может…» – думал разведчик, удобнее устраиваясь на жестком полу. Его мысли были заняты другим. Не повторит ли младенец судьбу его несчастной матери? Марина не исключала этой возможности. Не отразится ли мутация на его внешнем виде и развитии? Этот вопрос тревожил мужчину. Принести ребенка в убежище означало подвергнуть всех жителей опасности. Выживет ли мальчик без радиации? Кто он – человек или мутант?

– Итак, что мы в итоге имеем? – вслух спросил Николай. – Когда-то под учебным корпусом Гуманитарного института был бункер. Его снабжение прекратили из-за того, что сломались радиационные фильтры. Потом грянула катастрофа, и там спаслись студенты – историки, философы и политологи. Они все дышали зараженным воздухом и пили зараженную воду. Марина Александровна Алексеева, та тварь, которая на нас бросилась, – это и есть она, – добыла пластохинон, или же эс-кей-кью-один, чтобы замедлить метаболизм и остановить мутацию. Почти двадцать лет они жили в благоденствии и счастье, построили безденежное общество со всеобщей трудовой повинностью, с развитой наукой и культурой. Но потом случилась беда. Дети заболели и мутировали в монстров. Они сожрали командование бункера, все старших, тех, кто помнил мир до Катастрофы, и разбрелись по окрестным районам. А Марина задалась целью вернуться в Мытищи. Здесь она родила ребенка, Сергея, и тогда рассудок ее окончательно покинул. Мне, как бывшему биологу, это никак не понятно. Как, черт дери этот спятивший мир, существо одного вида может родить существо другого вида?! Это все равно что кошка родила бы собаку! Странно, что бестия не сожрала малыша тотчас же. Видимо, какая-то генетическая связь между матерью и ребенком мутантам все же доступна. Бред и сумасшествие! Вот и скажи мне, дружище, кто это такой, человек или тварь?

– Он не может быть чудовищем! Посмотри на него! Это наш, человеческий малыш! Ты же можешь отличить его от мутанта! – горячо воскликнул Слава.

Николай молчал, раз за разом перечитывая несколько последних страниц заветного блокнота.

– У отца мальчика была очень сильная южная генетика, – наконец заговорил мужчина, – поэтому малыш родился не мутантом, а человеком. Это не поддается никаким законам логики. Ребенка зачала обычная женщина, а родила хищная тварь-людоед. Алексеева успела запереть ребенка от самой себя. Смотри, последняя дата – четвертое октября этого года. Он родился вчера. И ему несказанно повезло, что мы возвращались из экспедиции именно сегодня. У мутантов рождаются совершенно иные дети, Сережа бы погиб. Но его хранит звезда. Меня тревожит только то, не проявится ли мутация, когда он попадет туда, где нет радиации.

– И что нам делать? Мы не можем бросить его здесь!

– Марина хранила много тайн, – не торопился с ответом разведчик. – Она умерла как человек, но успела передать нам разгадку главного секрета бункера. Может быть, этот мальчик станет шагом к спасению человечества? Я не могу ответить на этот вопрос. Но раз Судьба отправила нас сюда именно в этот момент, значит, так было нужно. Опрометчиво не верить в предопределение в нашем