– Да есть, не в этом не дело. Значит, какой-то отряд здесь ошивается а у меня обороны – пять человек…
– Ну, не знаю. Говорил же я, мы вас эвакуируем временно… Возьми из грузовика еще пяток арбалетов, что ли… Думаю, что рокеров там немного, если они в открытую не напали. Ну, бдительность там удвой…
– Хорошо, я понимаю. Значит, я возьму арбалетов. Отбой.
Вот еще проблемка, подумал Казаков, – еще какие-то партизаны объявились… Вызвал Голубева.
– Капитан, как твои посты? Сквозь них просочиться нельзя?
– Все в порядке. А что?
– На Бандерложьей рокеры шалят. Человека три. Может, они решили перейти к партизанской войне? Вот я и спрашиваю – как посты? Ты не видишь, что население полно энтузиазма? Может, твои там пиво пьют; может, к ним бабы ходят…
– Нет, Сань, исключено. Война же! Все на посту, бледны от ответственности. Котята даже меняться не стали на сон, так по двое всю эту ночь везде и простояли.
– Ладно, коли так. Постов не мало?
Получил заверения, что не мало, в аккурат обе деревни в надежном кольце, и вышел посмотреть на вертолет. МИ-1 дотянул на соплях, в баке оказались три небольшие, аккуратные дырочки, и еще несколько в хвостовой балке. Техники и летчики обступили повреждения и досадливо матерились. Было ясно, что ВВС выведены из строя надолго – возможно, до конца войны.
– …внутри города – каменный дом и с два десятка изб. Еще какие-то сараи, огороды… Стена над обрывом к реке – низкая, в одно бревно. Больше толком ничего не разглядели, да, эти… рабы, очевидно, в бараках за полем. – Наблюдатель докладывал, нервно комкая в руках пижонскую пилотку. Ему было неудобно, что так все получилось.
– Очень хорошо, – сказал координатор. – Спасибо. Можете идти. Вечером доложите, что с вертолетом, так?
Отпустив пилота, он несколько секунд посидел просто так, потом встрепенулся – вспомнил, что давно не выходил на связь с Крайновским. Тральщик «Тариэль» под управлением наркомвоенмора, вчера уже поздно вечером, вошел в то самое таинственное устье. Увы, «Альтаир» в кампании не участвует – проводить килевую яхту по незнакомой реке – значит огрести кучу проблем, хотя её ДШК оказался бы при штурме отнюдь не лишним. Впрочем, пулемёт можно на время снять; и если повезёт с фарватером, то под стенами Рокпилса «Тариэль» будет вовремя, а сорокапятка и крупняк – неубиенный козырь против бревенчатых стен и пулемётных гнезд на башнях.
Тральщик, переквалифицированный распоряжением Координатора в канонерскую лодку, мерно стуча машиной, шел по спокойной, желтоватой реке вверх по течению, метрах в тридцати от левого берега. Навстречу несло гнилые листья, ветви, пучки водорослей. Что-то лениво плескалось в мутной воде. «Интересная, наверное, будет здесь рыбалка», – подумал мельком Стась, и тут с берега, из переплетения заросших голубыми цветами коряг, грузно плюхнулся в воду кто-то тяжелый. Стась успел заметить лоснящуюся коричневую спину размером с диван. Ольга, стоявшая рядом, ойкнула.
– А вы ловите, вы ловите крокодилов… – пробормотал Крайновский… – Не узнаешь пока?
Ольга помотала головой.
– Вот-вот должно быть. Ты говорить, мы всю ночь шли на восток?
– Шкипер говорит, – пожал плечами Крайновский. – Шкипер, мы всю ночь шли на восток?
– Я не знаю, чем тем вы занимались всю ночь, – невозмутимо ответил шкипер, стоявший у руля спиной к консулу и Андреевой, – а «Тариэль» шел на восток.
Безответственный и безчинопочитательный треп был любимым занятием морячков. Наличие на судне женщины вот уже вторые сутки питало неистощимое остроумие питомцев Крайновского.
– Ольга, нас раскусили, – трагическим громогласным шепотом возвестил Стась. – И хотя я всего лишь читал вам всю ночь стихи, но, как честный человек…
Шкипер оглянулся с подозрением.
– Начальник, – сказал он. – Какие стихи? «У Лукоморья дуб зеленый»?
– Ой, смотрите! – перебила их Ольга.
Заросли цветущего тысячествольника, трехметровые пучки красных «камышей» внезапно и резко оборвались; пошел пологий берег, поросший чем-то низким, багрово-коричневым; этот странный луг простирался вдаль, где в легкой сизоватой дымке еще не расточившегося утреннего тумана поднимались бело-рыжие, непривычной формы скалы, холмы, иногда накрытые
