Троглодит ничего не ответил. Поднялся, прошелся по склону, зачем-то осмотрел один из самых больших камней, развернулся, одновременно протягивая руку:

– Туда пошли. Через воду.

Туда? Это получается, они направились на север, а поток Рогова отсюда понес в противоположную сторону – на юг. То есть разведчики не стали его искать?

Но почему?

Нет, Рогов нисколько на них не обиделся. Он знал своих товарищей: они бы его не бросили. Тогда в чем причина их ухода на север?

Надо просто поставить себя на место оставшихся. Командира унесло в ночь, разобраться в обстановке они смогли только после рассвета. И что увидели вокруг себя? Лишь хаос подтопленного леса, нечего и думать отыскать в подтопленных дебрях следы пропавшего. Скорее всего, кричали некоторое время, но давать дымовой сигнал поостереглись. Местность вокруг незнакомая, никто не знает, есть ли здесь ваксы и сколько их. Даже потрепанный наводнением отряд может легко от них отбиться, бояться почти нечего, но что если на пути к столбу дыма волосатые заметят Рогова?

То есть привлекать к этому району наблюдательных дикарей – рискованно. К тому же особого смысла в таком сигнале нет. Рогов не маленький – если он жив, легко доберется назад самостоятельно. Если жив, но покалечен, дым ничем не поможет, прийти на него он не сумеет.

Что им остается? Вот что бы сделал Рогов, потеряй бойца таким образом?

На ум приходит очевидное – спуститься к реке, там неспешно подниматься навстречу основным силам, надеясь, что отставший рано или поздно догонит. Такова лесная логика: не раз уже люди отбивались от отрядов, и в большинстве случаев все происходило именно так.

Значит, Рогов пойдет вслед за товарищами, реку он найдет легко, не заблудится.

Только есть одна загвоздка. Вся эта вода тоже течет вниз, там теперь не река, а грязное море плещется. Нет никаких берегов, и придется постоянно переправляться через раздувшиеся потоки. Если уж мочить ноги, то делать это лучше здесь, поближе к верховьям этих сезонных ручьев. Рогов большую часть последних часов провел по колено в холодной жиже, а если уйдет к берегу, там ему будет по шею, если не выше.

Нет, скверная идея. Если уж идти на север, то прямо по лесу и дальше до самого подъема, где река пересекает холмистые гряды. Там нет протяженных низин, воде негде скапливаться и стоять целыми днями. Именно там располагается промежуточный лагерь для основных сил переселенцев.

Вот туда и отправился отряд в надежде, что их пропавший командир не поглупеет и придет к такому же решению.

– Чимчак, я уйду наверх. Там люди. Там хорошо. Ты пойдешь со мной?

Дикарь, призадумавшись, спросил:

– Сколько людей?

– Много.

– Как иголок на сосне?

– Как иголок на маленькой сосне.

– Это много.

– Да – много. Идешь со мной?

– Там много людей, мне туда не надо.

– Тебе не сделают плохо. Ты со мной. Будет хорошо.

Чимчак покачал головой:

– Я ходить искать место. Моему племени нужно место. Нужно жить. Идти наверх не буду. Там твои люди, их много, место занято. Мне надо другое место.

Теперь настала очередь Рогова качать головой:

– Нет. Мои люди не живут там. Они сейчас идут вниз. Там внизу большое озеро. Там хорошо. Там они будут жить.

Дикарь состроил удивленную гримасу:

– Люди твои идут вниз?

– Да.

– Мое племя внизу.

– Они будут дружить с твоим племенем. Там много места, всем хватит. Будет хорошо.