перетягивать на свою сторону либо пытаться убить, ты продлишь жизнь тем, кому давно уже следовало умереть, прежде чем сгинешь сам. А ты сгинешь, обязательно сгинешь! Ошибка Создателя, человек, маг, которому отпущено слишком много возможностей. Дикарь, попавший в индустриальный мир. Дурак.

Мужчина дернул щекой, будто сгоняя комара, и снова посмотрел туда, где вспыхивали сполохи выстрелов и громко, будто открывали шампанское, хлопали автоматы с глушителями.

Никто не хотел лишнего шума – ни Другие, ни свои. Что там происходило, полковник знал. Он чувствовал возмущения магического пространства. Вот кто-то выпустил огненный шар, вот полетело замораживающее заклинание, а это – вспышки молний- парализаторов, от эха этих молний у него всегда почему-то свербит в носу, будто туда влетел тополиный пух. А это – опускается огненная сеть, мерцая в воздухе, будто неоновая вывеска. Крупная сеть. Сильная. Горе тому, кто под нее попадет.

А вот погиб маг – всплеск, выброс магической энергии, освобожденной угасающим сознанием, бьет в голову, как порыв ледяного ветра! Ошеломляющий удар энергии – сильный был маг!

А это умер орк. И еще один! Еще! Вот это уже настоящие мутанты – орки, те, кто создан заклинаниями великого лекаря Других. Недоступные магии, невероятно сильные, лишенные морали и жалости – безупречные солдаты!

Только тот, кто владеет лекарем высшего уровня, может создать таких бойцов. Но для этого нужны дети. Маленькие дети. Лучше до года, когда неокрепший, не сложившийся организм лучше всего подвержен мутации. Не все выживают, но те, кто выжил, становятся могучими воинами. Да – отвратительно, да – жаль детей. Но эффективно. Другие – они… другие. Для них нет понятий «отвратительно», «подло», «негуманно». Все, что приводит к цели, все – правильно. Прагматичность – вот главное. Вот основа всего. А эмоции – это для простых людей, воспитанных на добрых книжках и сопливых киношках. И, кстати сказать, так ли они не правы? Может, пора пересмотреть свои гуманистические мировоззрения?

Телефон пропел затейливую мелодию – старинную, клавесин. Полковник нажал кнопку:

– Слушаю.

– Операция завершена. Все адреса проверены. Потери среди личного состава – одиннадцать человек. Террористы уничтожены.

– Все? Магистр? Лекарь?

– Уничтожены.

– Гарантируете? Ошибки быть не может?

– Нет. Проверили по всем параметрам, допросили пленных. Они подтвердили, имеется запись. Затем зачистили. Адреса свободны.

– Хорошо. До вечера подготовьте отчет. Отбой.

Полковник облегченно вздохнул и сделал отвращающий нечистую силу жест. Привычка с детства! Въелось в кровь, не вытравишь. Ну что же, главное сделано. Подполье Других уничтожено, лекарь уничтожен, остались только те, кого послали на захват Олега. Но и они долго не проживут. Спецназ есть спецназ, это вам не голых баб в постели резать, господа Другие!

Полковник скривился, вспомнив тело несчастной женщины, убитой в постели рядом с лекарем. Ни за что погибла, просто оказалась не в том месте, не в то время. Так иногда бывает, но от этого не легче. Почему-то особенно неприятно, когда погибает красивая женщина, будто бы некрасивая имеет меньше прав на счастливую и долгую жизнь.

Мужчина вздохнул и медленно пошел к фургону. Он сделал свое дело, теперь от него ничего не зависит. Будет день, и будет дело. Скоро все закончится, совсем скоро, судя по интенсивности стрельбы.

Жаль, парень, очень жаль, но ты никому не нужен! Извини, что так получилось. Покойся с миром.

– Где?

– Сюда. Они – там.

– Они?

– Парень и с ним какая-то девка.

– Как определил?

– Какое твое собачье дело? Сказано: идешь туда и валишь. Только не так, как в прошлый раз. Что, добить нельзя было, идиоты?

– Я добил! В голову! Я виноват, что ли, что вы, уроды проклятые, не подыхаете, как все нормальные люди?!

– Поговори мне еще! Магистр тебя за хрен повесит! Это ты его уродом называл, не только меня!

– Да ладно… чо ты… в самом-то деле. Нервы на пределе, погорячился. А ты пойдешь с нами? Кстати, оружие у него есть?