Озвучиваю пришедшую мысль пилотам.
– Не вздумай не взять его! Он тогда на тебя смертельно обидится. Ты что: он же старше тебя – и вдруг не пойдет? Да он спит и видит, что ты ему второго разведчика починишь.
– Не волнуйся, в бой мы его вообще не возьмем. Посадим на том холме, что с севера, будет наблюдателем и корректировщиком. Кстати, а как насчет того, чтобы посты вокруг заранее снять, чтоб пехоте опять не споткнуться?
– А если они с поселком связь держат? Не всполошатся раньше времени?
– А я как раз первым огоньком по ним пройдусь, а Шаман своих на воде задавит.
Леха согласно кивает. А я вношу коррективы:
– Предлагаю наоборот: Шаман на въезде, а ты у воды. Не дай бог лес загорится, заказчики еще штраф выставят.
– Лады! Только потом все равно секторами меняемся, мне над землей лучше работается. – Земеля вопросительно смотрит на Леху, тот опять кивает.
– Лучше скажите, господа пилоты: откуда стартовать будем и как туда добираться?
– Да с этого же холма и начнем. Раз за ним никто не смотрит, это самая удобная площадка получится.
Обговорив еще несколько деталей, возвращаемся к остальным. Еще и наш ужин прибывает, на сей раз вместе с Ли. Кажется, мне начинает нравиться быть рабовладельцем. Впрочем, это так, шутки ради. Вольные им подписал утром, но без даты, дожидаются теперь моего совершеннолетия. Странно мир устроен – приобрести я что-то могу без проблем – тот же «Кистень» или пай в гавриленковских предприятиях, а на любую продажу или другое отчуждение требуется разрешение опекуна. Как будто подросток не может приобрести какую-нибудь фигню и наоборот – продать что-нибудь убыточное. Хотя закон как закон: и более дурацкие исполняли.
Ближе к вечеру начинают подтягиваться незнакомые бойцы. Знакомимся, присматриваемся друг к другу. Некоторым действительно приходится править здоровье, но тут я активно привлекаю Метелицу, от Шамана толку мало – плохо приспособлен человек к передаче
В общем, шебутной вышел денек, а суббота еще веселее будет. Разогнав около часа ночи почти всю эту толпу, кроме парней, изъявивших желание ночевать здесь же вместе со мной, хочу наконец-то готовить спальное место, но с ужасом понимаю, что надо еще отработать приземление ночью. Ехидно улыбающийся Шаман кивает в сторону доспеха.
Мама, роди меня обратно!
Неделя у Марии Яминой-Задунайской вышла отвратительная. Спровоцированный не без ее помощи скандал на празднике Волконских вышел боком всем задействованным сторонам. Ее, как и виновницу скандала – Светлану Волконскую, родичи посадили под домашний арест. Брат Миша, вынужденный лежать в постели после поединка с двоюродным братом подруги, не желал слушать никаких оправданий – закрылся в своих покоях, вынуждая девушку проводить все время в компании гувернантки и мрачных охранников и охранниц. Все в доме, вплоть до помощника садовника, были предупреждены о наказании юной барышни, так что никакой надежды на послабление режима не было.
А еще брат, разгневанный попыткой скомпрометировать его, пообещал сразу же по выздоровлении отправить малолетнюю интриганку обратно к родителям с подробным описанием ее поступка. Понятно, что о котеночке, послужившем началом для всей этой истории, речь не шла совсем.
И зачем Петра понесло в оранжерею, когда Света пыталась открыться брату? Сидел бы вместе со всеми в зале, все бы закончилось совсем иначе!
Вообще-то Петр Волконский как раз и хотел предотвратить подобное развитие событий. Видя, что кузина что-то задумала, молодой человек весь день не спускал с нее глаз, а обнаружив пропажу, моментально принялся за поиски. Ему ли не знать взбалмошный характер своей родственницы!
Увязавшийся за ним приятель, как назло, стал свидетелем сцены, когда Светлана вешалась на шею гостю, пытаясь неумело его поцеловать, а несчастный Михаил всеми силами стремился вывернуться из объятий девицы. Мужская солидарность требовала пожать гостю руку, но клановая честь твердила обратное. Слава богу, остальные гости не заметили шума, а подоспевшие Волконские-старшие не дали ссоре разгореться и перейти в публичный скандал. Принесенные обеими сторонами извинения вроде бы погасили конфликт, но молодая горячая кровь требовала продолжения. Поэтому, помирившись для виду, молодые люди назначили друг другу встречу на полигоне в понедельник.
