более.

Из Зала донеслись аплодисменты.

– Как председатель Общественного Совета я хотел бы поговорить с этой студенткой. Подозреваю – бывшей студенткой, поскольку уже второй раз она проявляет чудовищную непочтительность к нашим Отцам-Основателям. Держать такую студентку на факультете – это несмываемое пятно на нашей репутации. – Ольховников попытался говорить спокойно, но было видно, что дается ему это с трудом.

– Ваше право. – Декан сдержанно кивнула и ушла в Зал. Ей навстречу вышли еще несколько человек, все из профессорского состава. И все, разумеется, направились к нам. Ну а дальше – даже и рассказывать не хочется. Пытаясь перещеголять один другого, они обвиняли меня во всех смертных и бессмертных грехах, рассказывали о том, что мое исключение из университета – дело решенное, но если у меня есть хоть капля совести, я должна завтра же сама забрать документы. Мой слабый недоуменный писк «за что?» даже не был услышан.

– Не помешал? – Вкрадчивый голос раздался прямо у меня над ухом, и я, вздрогнув, обернулась. Генеральный. Похоже, не одна я не заметила, как он подошел. Ну еще бы, в пылу-то воспитательных работ! Сейчас еще и этот так воспитает, что уже и документы забирать некому будет. Как там вчера один пресыщенный вампир разглагольствовал? «Не то друзьям отдать, не то горло перерезать»? Вот что-то из подобного я, похоже, и поимею.

– А скажите, дорогие коллеги, – а голос медовый-медовый, прямо растекается, – кто из вас посмел оскорбить декана?! – А в конце угроза уже неприкрытая и настолько не по теме дискуссии, что не одна я прибалдела.

– Но, Великий, – робко начал Ольховников, – мы просто…

– Вы что думаете, я эмоции чувствовать не в состоянии? Тем более тех людей, за которых я отвечаю?

– Простите, Великий, я не хотел… – растерянно блеял Ольховников.

– Это вы испортили ей праздник? Сейчас идете в Зал, берете слово и при всем факультете объявляете, что вели себя, как животное…

– Но, Великий!..

– Я сказал – «животное». – Генеральный был явно не в духе. Назвать человека животным – да хуже оскорбления не придумать, а уж тем более из уст вампира. – И просите у светлейшего декана прощения. А затем десять минут упоенно рассказываете всем о том, какой она замечательный декан и как процветает факультет под ее началом. Выполнять.

Ольховников потерянно ушел. Я пораженно смотрела на вампира. Да что он так взъелся-то из-за Евы? Она вроде и сама не девочка, за себя постоять в состоянии.

– Далее, – вот теперь, похоже, и до меня добрались. – Это что здесь за самосуд? Я буквально самый конец беседы услышал, но кажется, вы сочли, что студентка оскорбила МЕНЯ. Так почему ВЫ взялись решать, что ей за это будет? Вы всерьез считаете, что вампиры настолько беспомощны, что не в состоянии сами решить свои проблемы? Я няньку не заказывал.

– Простите, куратор, – все как один покаянно поклонились.

– Идите в Зал, праздник еще не закончен. А вы, юная дева, извольте прогуляться немного со мной по этому коридору.

Пошла, не ожидая абсолютно ничего хорошего. Это не Лоурэл, этот не посмеется. Этот властвовать привык. Вон как всех построил. И это лишь за то, что под руку попались. Что же светит мне, и подумать страшно.

– Интересное у вас украшение, – проговорил генеральный, отведя меня шагов на десять от толпы моих яростных воспитателей. Спокойно так сказал, задумчиво. Я сбилась с шага, остановилась и удивленно уставилась на него. Я жду, когда мне уже голову отрывать начнут, а он заколки мои разглядывает? Хотя верно, что ему моя голова, рабочий момент, а вот заколочка на ней и впрямь раритет.

– Заметная вещь, – чуть пожал он плечами, тоже останавливаясь, – дорогая. Старинная, видимо?

– Вам виднее. Мне говорили, ей лет двести.

– Да, где-то так, – согласился светлейший ир го тэ Дэриус. – Ну, не смею вас более задерживать. Идите, готовьтесь к экзаменам. Надеюсь, с учебой у вас все же лучше, чем с социальной адаптацией.

– А… разве вы не будете меня… воспитывать? – не поверила я своему счастью. Это что же, все?

– Боюсь, у меня нет на это полномочий. Авэнэ просил меня заменить его на празднике, не более. В конце недели он вернется и сам решит с вами все вопросы.

– Кто? – не поняла я.

– Анхенаридит, – чуть вздохнул Генеральный. – Куратор ир го тэ Ставэ. Я думал, вы в курсе.

– В курсе чего? – опять не поняла я. – А «авэнэ» – это имя или звание?