никто нас не хватится, не заинтересуется, где мы и что делаем.

Каждый вечер, когда мы с Реном дежурили, мы следили за «Потоком». Дважды видели там Марлона, причем того старейшины, который в меня стрелял, с ним уже не было, а в пятницу вечером Марлон приехал в клуб уже с третьим старейшиной. Оба были слишком совершенны: черты лица были до того правильными, что красота их казалась искусственной и холодной. У нас не возникло и тени сомнения, что перед нами старейшина. Даже двигались оба не как люди: их словно ветер нес. Никто в мире не мог сравниться грацией с эльфами.

Значит, в городе минимум трое старейшин. Три эльфа, которых даже члены Ордена могли по ошибке принять за людей. Три эльфа, обладавших немыслимой силой и неуязвимых для железного прута.

Вэл я о наших планах словом не обмолвилась, поскольку понятия не имела, что нас там ждет. К тому же я понимала: расскажи я ей обо всем, она непременно захочет участвовать. Получается, теперь у меня было целых два секрета. Близился вечер субботы, и с каждым часом я все более убеждалась в том, что поступила правильно, утаив от подруги правду, даже несмотря на то что Вэл разозлится, когда об этом узнает.

Но сейчас у меня были заботы поважнее.

Я окинула критическим взглядом свое отражение в ростовом зеркале, которое висело внутри на дверце шкафа. Платья я терпеть не могла, но прекрасно помнила, как шикарно и сексуально выглядели девицы в клубе – так, чтобы при взгляде на них мужчины тут же рухнули на колени. Мне же казалось, что я в таких шмотках выгляжу как девочка, нарядившаяся в мамино платье. Больше всего на свете мне хотелось натянуть джинсы, но ничего не поделаешь, надо было соответствовать.

У меня было три платья. Одно бело-коричневое, до полу. Второе короче, в деревенском стиле, но для клуба простовато. Оставалось одно, которое я и надела, хотя терпеть не могла: оно единственное более-менее подходило к случаю.

Я купила его два года назад по странной прихоти, когда мы с Вэл отправились по магазинам. Не знаю, какой черт меня дернул – предчувствие, не иначе. Платье было черное, тонкое, почти прозрачное, с открытыми плечами и короткими игривыми рукавчиками. Мне казалось, что если я в нем наклонюсь, то мою грудь, сдавленную самым неудобным бра без бретелек, который только можно себе представить, увидят все желающие и их матушки впридачу. Платье было приталенное, с расклешенной юбкой. И короткое. Очень короткое. Оно едва доходило мне до середины бедра. Так что, наклонись я в нем, и зрелище будет еще интереснее, чем сиськи.

Я чувствовала себя раздетой.

Оружие в таком наряде тоже особо не спрячешь. В итоге мне пришлось закрепить прут с внешней стороны бедра, и оставалось только молиться, что мне не раздует юбку внезапным порывом ветра, потому что полоска ткани едва прикрывала то, что я под ней припрятала. Можно было, конечно, надеть сапоги: были у меня одни такие, до колена, но в таком коротюсеньком платьишке и ботфортах я бы выглядела как проститутка. Хотя, сказать по правде, я и так выглядела почти как проститутка.

Надеюсь, хотя бы дорогая.

В итоге я остановилась на черных шпильках, которые купила пару лет назад и надевала всего один раз. Они уже мне жали.

– У тебя такой вид, будто ты собралась мужиков клеить. Причем каких-то левых. Смотри, такой букет подцепишь…

Я бросила сердитый взгляд через плечо. На комоде сидел Динь и грыз морковку.

– Что бы я делала без твоих комментариев.

Я отвернулась от зеркала, пошла в ванную и достала из ящика губную помаду.

– А это точно не свидание? Ты уверена? – крикнул мне вслед Динь. – Потому что похоже на свидание.

– Никакое это не свидание, – возразила я, накрасила губы, проверила, не размазалась ли тушь и стрелки, сняла заколку и тряхнула волосами. Рыжие кудри рассыпались по плечам: локоны закрывали мне лопатки. Я запустила пальцы в волосы, чтобы взбить кудри, да так и застыла, расставив локти в стороны.

Ну, хорошо. Все это действительно выглядело так, словно я собираюсь на свидание. Я вспомнила, как прихорашивалась к приходу Шона. У меня привычно сжалось сердце, хотя на этот раз уже не так больно, как раньше.

Я со вздохом уронила руки. Мои голубые глаза казались слишком большими для моего лица, а губы в красной помаде – более пухлыми.

Это не свидание.

Я вышла из ванной. Динь, увидев меня, присвистнул:

– Будь ты ростом с меня, я бы за тобой приударил.

Меня рассмешила нелепость такого утверждения, и я полуприсела в шутливом реверансе:

– Значит, я все-таки не выгляжу так, будто собралась мужиков клеить и подцеплю какую-нибудь гадость?