оглянулась на Вэл, но она уставилась в пространство. Дэвид и Майлз дали нам вечер отдыха. На моей памяти такого не бывало. Мы патрулировали даже в Рождество.

– Если у вас есть семьи, то проведите время с ними, – продолжал Дэвид. – Если у вас нет близких, найдите кого-то на вечер, потому что некоторые из вас завтра не вернутся домой.

Да уж, умеет утешить.

Вскоре после этого собрание закончилось, и члены Ордена стали расходиться – одни мрачные, другие в боевом настроении. Я убрала выбившийся локон за ухо и обернулась к Вэл:

– Ну что, какие у тебя планы на вечер? Правда, секса не обещаю, – пошутила я.

– Я… пойду к родителям, – тихо ответила Вэл, и я подавила разочарование. Разумеется, она имеет полное право провести время с семьей. – Может, встретимся позже.

Я кивнула, хотя понимала, что на это не стоит рассчитывать. Я улыбнулась и осторожно обняла Вэл. В глубине души я ждала, что она пошутит насчет свободного вечера, несмотря на всю серьезность ситуации: это же Вэл. Но она молча смешалась с толпой и направилась к выходу. Я смотрела ей вслед. И не только я: Дэвид провожал ее пристальным взглядом. Дилан устремился за Вэл, и Дэвид следил за ними обоими. Потом уставился на меня.

Я помахала ему рукой.

Дэвид посмотрел на меня волком.

Мне тоже пора было уходить. Я оглянулась, но Рена не увидела. Наверно, он уже ушел. Меня снова охватила досада, хотя я не имела на это никакого права. Может, он найдет себе кого-то на вечер, подумала я, и эта мысль мне чертовски не понравилась. Стоило мне вспомнить, как сегодня утром Рен прижал меня к спинке кровати, как двигались его крепкие бедра, и зеленоглазое чудовище под названием «ревность» превратилось в огнедышащего дракона. Я представила Рена с другой, и мне захотелось кого- нибудь прирезать.

Мне нужна была помощь.

Если переживу среду, пойду к психотерапевту. Или хотя бы на иглоукалывание.

Когда я вышла из штаб-квартиры Ордена, небо затянули темные тучи. Я повернула направо и столкнулась лицом к лицу с Реном.

Я отступила на шаг. Покраснела и тут же побледнела, встретившись с ним глазами – до того мне было неловко.

– Я ждал тебя, – сказал Рен, – думаю, ты и сама догадалась.

Я не знала, что ответить, и молча таращилась на него. Зеленоглазый огнедышащий дракон подначивал спросить у Рена, не думает ли он прислушаться к совету Дэвида, но, к счастью, здравый смысл велел дракону заткнуть пасть.

– Нам надо поговорить. – Рен, не отрываясь, смотрел на меня.

Ко мне вернулся дар речи.

– Нет. Не надо. Нам ничего не надо делать. – Я сделала над собой усилие и повернулась, потому что, боюсь, если бы осталась и поговорила с ним, то не смогла бы с ним расстаться. Если я не уйду…

С Реном я тонула все сильней.

– Ты трусиха.

Я застыла, услышав это слово, и резко обернулась к Рену. На тротуар упала первая капля дождя.

– Что ты сказал?

Рен вздернул подбородок.

– Что слышала. Мне жаль, но это так.

Злость душила меня, как густой дым. Неудивительно, что после сегодняшнего утра Рен наконец-то решил высказать мне все, что накипело. Он имел на это полное право. Но это не значит, что я должна стоять и слушать.

– Ну и пожалуйста. Думай что хочешь. Я иду домой.

– Ты такая сильная и храбрая. Я бы никогда не подумал, что как дойдет до дела, ты струсишь, – не унимался Рен. – Я понимаю, тебе пришлось пережить горе. Но ведь не тебе одной! Нам всем доводилось терять близких, но…

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – перебила я, тыкая пальцем в Рена. – Ты понятия не имеешь, что я потеряла.

– Тогда расскажи мне, Айви. Заставь меня понять.

Я открыла рот, но у меня не было слов. При мысли о той ночи, когда я потеряла все, меня охватил жгучий стыд. Как ему об этом рассказать? Да и вообще – хоть кому-нибудь? Я развернулась и пошла прочь.

– Все правильно. Уходи! – крикнул мне вслед Рен.