Еще один, совсем маленький шажок…

Мне было просто необходимо ощутить на губах и языке его вкус, утонуть в дурманящем запахе. И я уткнулась носом в вырез рубашки, вдыхая тонкий горьковатый аромат, растворяясь в нем. Чувствуя, как от моего дыхания упругая гладкая кожа мгновенно покрывается мурашками.

— Нет… — Сиятельный схватил меня за плечи, потянул прочь.

Нетерпеливо освободилась и опять приникла к желанному мужчине. Крэаз каким-то отчаянным движением уцепился за меня, отталкивая. Но я уже распутала шнуровку, лизнула языком горячую кожу, и он, содрогнувшись всем телом, бессильно уронил руки. Обвела языком сосок, прикусила его зубами и медленно втянула в рот. Стон наслаждения, вырвавшийся из горла Саварда, взорвался тугой волной огня в моем теле.

Подняла голову, всматриваясь в почти черные глаза, ловя в них отражение своей собственной, сводящей с ума, почти болезненной жажды близости.

— Уйди… — не приказал — попросил сиятельный и тут же, точно против воли, притянул поближе, запутался пальцами в волосах, удерживая у своей груди. — Уйди… Я сам не смогу.

Качнула головой, отказываясь. Тело ломило от напряжения, от попыток себя сдерживать.

— Не хочу.

Сиятельный болезненно сглотнул.

— А что… хочешь? — Казалось, он с трудом выталкивает слова из пересохшего горла.

Не отрывая взгляда от потемневшего от страсти лица, медленно опустила руку, сминая ткань рубашки, с нажимом провела по рельефному прессу, скользнула ладонью ниже пояса и остановилась, наслаждаясь каменной твердостью плоти.

— Тебя… — Собственный охрипший голос показался чужим, незнакомым.

Кровь тяжелым горячим потоком ударяла в голову, стучала в висках, и я только коротко всхлипнула, когда чуть подрагивающие губы накрыли рот поцелуем, в котором не было ни капли нежности. Жадным, грубым, неистовым. Это прикосновение мгновенно смело все препятствия, все ненужные мысли и глупые отговорки. Осталось лишь сжигающее меня пламя, рожденное неистовым желанием и какой-то глухой непонятной тоской.

— Моя… здесь… сейчас… всегда…

Савард прижал к себе — сильно, почти болезненно, а потом подхватил на руки и шагнул в развалины.

Дальше все слилось в цветное размытое пятно. Одна комната сменялась другой. Меня несли, целовали, давали вдохнуть, снова целовали и несли дальше. Заколки потерялись по пути, прическа распалась, и густая копна волос, разметавшись, легла на плечи.

На мгновение пришла в себя на каком-то постаменте, обнаженная, почти распятая на странно теплом камне тяжелым и таким же обнаженным мужским телом. Увидела над собой лицо сиятельного с огромными, горящими яростным огнем глазами. А потом он толкнулся внутрь, и я снова потеряла связь с реальностью.

Савард двигался быстро и мощно, почти сразу войдя полностью, и я с не меньшей страстью подавалась ему навстречу, задыхаясь и судорожно ловя ртом воздух. Волны наслаждения уносили нас все выше и выше, пока мужчина с глухим рыком последний раз не ворвался в меня до предела, заставив с протяжным стоном изогнуться в ответ, и мое сознание не взорвалось мириадами звезд.

Мир рухнул и снова воскрес. Вдруг показалось, что я парю в воздухе над огромным мраморным алтарем, на котором в страстном объятии тесно переплелись друг с другом мужчина и женщина. Но через несколько секунд наваждение прошло. Я услышала стук собственного сердца, прерывистое дыхание уткнувшегося мне в плечо Саварда. Почувствовала дуновение теплого ветра, овевающего наши разгоряченные, взмокшие тела. Увидела блеск сапфиров в браслете на запястье, а там, высоко над головой, — белую птицу, парящую в безоблачном голубом небе.

— Кэти…

Горячие губы коснулись виска, и Савард, чуть отстранившись, опустился рядом. Подтянул поближе, устраивая на своем плече, сильная ладонь уверенно легла мне на спину. Я замерла, медленно приходя в себя. Рассудок постепенно возвращался, а вместе с ним множество вопросов. И первый, как ни странно, — о возвышении, на котором мы сейчас находились.

Камень казался теплым, упругим и каким-то… живым. Потрясающее сочетание. Он не был разогрет солнцем, в помещении вообще царила на удивление приятная прохлада. Создавалось ощущение, что в глубине постамента, в самом центре, находится маленькое раскаленное сердце, которое ритмично пульсирует, посылая на поверхность мягкие ласковые волны. Они нежили, омывали тело с головы до пят и о чем-то шептали.