рта. Жадно ответила на поцелуй, притягивая Крэаза поближе, и почувствовала, как его руки скользнули по спине, с силой стиснули ягодицы, а потом требовательно впечатали меня в толкнувшиеся навстречу бедра. Даже сквозь одежду почувствовала, как мужчина возбужден, и, не выдержав, нетерпеливо потерлась о налитую пульсирующую плоть.

Кажется, мы застонали одновременно, а потом Савард, коротко рыкнув, резко оторвался от меня и прислонился лбом к каменной кладке, пытаясь отдышаться.

Нет, это черт знает что такое…

— Что мы делаем, Кэти? — Голос сиятельного звучал хрипло и сдавленно. — Что я творю? Думаю о тебе днем и ночью. Мечтаю о том, как буду касаться нежной кожи, целовать сладкие губы, погружаться в податливое тело. Снова и снова. Я желаю тебя настолько сильно, что схожу с ума от одного только взгляда. Эта странная жажда с каждым днем только усиливается. Рано или поздно я не выдержу, сдамся, и моя страсть погубит тебя, девочка. Ты сгоришь под натиском силы, а я никогда этого себе не прощу. Пора прекратить это безумие. Перестать спать в одной постели, встречаться каждый день. Место наиды — в усадьбе. Обязанность саэра — беречь ее и посещать как можно реже. Я нарушил все традиции, не желая расставаться с тобой, и теперь расплачиваюсь, но ты не должна пострадать. Сегодня же отправишься в родовое поместье. Так будет лучше. Я… постараюсь выдержать.

«А услужливые наложницы помогут в нелегком деле, — неожиданно мелькнула в голове злая мысль. — Как говорится, с глаз долой — из сердца вон».

Подавила внезапно возникшее глухое раздражение. Савард прав, если желанная женщина станет постоянно мелькать у него перед глазами, однажды он точно сорвется, забудет обо всех своих принципах — не железный ведь. Да и я, кстати, тоже. Что тогда произойдет? Что случится со мной? Моей тайной? Всеми тщательно лелеемыми планами? Но и возвращаться в поместье не хотелось. Там я точно ничего не узнаю. Стану бессмысленно прозябать в своей уютной, безопасной, комфортабельной клетке, каждую минуту опасаясь разоблачения.

Поежилась от подобной мрачной перспективы. Да, ситуация явно зашла в тупик. Снова, как прошлой ночью, захотелось махнуть на опасения рукой и рассказать все Крэазу, а там будь что будет.

— Савард…

Мужчина прикрыл глаза, тяжело выдохнул, а затем упрямо тряхнул головой.

— Все, Кэти. Все. — Прядь густых темных волос упала ему на лоб, и мне вдруг отчаянно захотелось пробежаться по ней пальцами, отвести от лица. — Будет, как я сказал, — вечером уведу тебя в поместье. А сейчас возвращаемся к Арвиту.

Он отошел в сторону.

Всего пара метров, а показалось-разверзлась пропасть. И с каждой секундой она только увеличивалась.

Сурово сжатые губы, холодный блеск глаз, в которых постепенно угасало пламя, каменеющее, замкнувшееся лицо… Крэаз действительно все для себя решил и теперь поступит так, как считает правильным. Ради меня. Запрет в родовой усадьбе, станет приезжать раз в два месяца, чтобы провести с наидой одну-единственную положенную ночь, а наутро снова исчезнуть. Не будет больше в моей жизни полетов в Эрто Аэрэ, прогулок в Хардаисе, совместных завтраков, разговоров, улыбок. Останется только скука однообразных дней, бесконечное ожидание и тоска по утраченному.

А что случится, когда он узнает мою тайну? Рано или поздно это обязательно произойдет. Через год… два… десять… Ни один секрет нельзя хранить вечно. Простит ли тогда обман? То, что заставила его мучиться, видела, как сходит с ума от страсти, от невозможности получить желаемое, и молчала?

Наверное, логичнее и безопаснее всего принять волю Крэаза, смириться и уехать в поместье, но я не могла так поступить. Смотрела на сиятельного и отчетливо понимала: если сейчас не подойду к нему сама, не сделаю эти несколько шагов навстречу, бездна, что легла между нами, станет непреодолимой. Да, есть риск, что Савард не примет моей правды, но пусть я пожалею о своем безрассудстве — это лучше, чем запоздалые горькие сожаления о том, что могло быть и чего уже не вернуть.

Есть мгновения, за которые не жалко отдать месяцы и годы, минуты, которые хочется растянуть на всю жизнь. И это в любом случае останется со мной.

— Идем, — голос мужчины звучал спокойно и отстранение, — нам пора.

И я пошла. Не к выходу. К Саварду.

Шаг… второй… третий…

Протянула руку и сделала то, что нестерпимо хотелось, — коснулась темной прядки и бережно убрала ее со лба.

— Кэти!..

Не обращая внимания на предостерегающий возглас, обрисовала линию скул, погладила щеку, спустилась к подбородку и дальше — к пульсирующей жилке на шее, твердым ключицам вразлет, к сильной мощной груди.