– Хорошо.

– Нет ли у вас телефона Тины? Адреса электронной почты? Хоть что-то? Мне нужно задать ей всего лишь один вопрос. Я не собираюсь досаждать ей, вы можете об этом не беспокоиться.

Она прикусила губу.

– Вообще-то не полагается…

Но я вижу, ее тоже что-то смущает.

– Минуточку. – Она вышла в заднюю комнату, а я осталась ждать, пытаясь осмыслить, как это все стражи разом уволились.

Глянула на часы, машинально побарабанила пальцами по стойке. Скоро мама приедет за Джунипер и перепугается, узнав, что я не еду с ней вместе домой. Этот риск нужно как-то оправдать. Дверь распахнулась. Я ожидала увидеть регистраторшу, а вышел Креван. Кровь молотом ударила в виски. Я не встречалась с судьей после той сцены в камере Клеймения, и сейчас вспомнилось все: тот безумный взгляд и крик, когда он велел мне покаяться, и невыносимая боль шестого, без анестезии, ожога. Он в красной мантии, снарядился в суд. Я с трудом перевожу дух. Судья Креван наводит на меня страх. Это больше не отец Арта, это кто-то другой, злобный и страшный, я понимаю, почему Арт не может с ним жить. И я тоже не могу стоять с ним рядом, меня всю трясет.

Из-за его спины выглядывает регистраторша, лицо ее залито багровой краской. Она держит какой-то клочок бумаги, я догадываюсь: это адрес Тины, он нужен мне позарез. Если сейчас не получу его, в другой раз она мне уже его не даст. Но Креван пристально смотрит на меня, на нее, и, если он вырвет листок из ее рук, все пропало.

– Селестина! – произносит он, раздувая ноздри, словно почуял скверный запах. Он смотрит на меня с такой ненавистью – никто на меня так не смотрел даже в эти дни. – Что ты тут делаешь?

– Что я тут делаю? – переспрашиваю я и слышу, как дрожит мой голос.

Мой страх лишь придает ему силы, судья смотрит на меня с интересом, чуть ли не развлекаясь.

– Я… я… – Ни одной мысли в голове, не могу даже солгать, выдумать сколько-нибудь правдоподобный предлог, какая же я дура, сама влезла в новую историю. Голова плывет – а что, если удариться в бегство? Он погонится за мной?

– Вот ты где, – раздается сзади голос Пиа Ванг, деловой, без эмоций. – Я тебя искала. Я освободилась, идем.

Только этого не хватало! Пиа и Креван одновременно.

Она выходит из-за моей спины, смотрит прямо в глаза Кревану.

– Судья Креван, добрый день. Мы с Селестиной как раз собираемся приступить к очередной порции интервью. Ты же ко мне приехала? – подсказывает она.

Я таращусь в изумлении. Пиа пытается меня выручить? Я киваю.

Регистраторша комкает листок. Ничего не вышло.

– Тогда пошли. За углом есть кафе, – распоряжается Пиа. – Рада была видеть вас, судья, – уверенно кивает она ему на прощание и ведет меня прочь.

На подгибающихся ногах, не оглядываясь – а то еще Креван затребует меня обратно, – я выхожу вместе с Пиа. Вокруг замка и на самой его территории множество узких дорожек, мощенных старинным камнем. Пиа повела меня по одному из таких проходов в крошечное кафе, пять тесно сдвинутых столиков. Она заранее знала, что тут никого не будет. Прыщавый подросток за стойкой налил нам кофе, присел на высокий барный стул и уткнулся в свой телефон. Даже если он слышит каждое слово нашей беседы, ему, очевидно, все равно.

Пока мы устроились, я успела взять себя в руки.

– Что ты тут делала? – спросила Пиа.

– Вас искала, – саркастически ответила я. – И нашла!

Она смотрит на меня подозрительно, однако лучше придерживаться этой версии, иначе она станет докапываться до истинных причин моего появления, а я не собираюсь признаваться в том, что ищу Кэррика.

– Я подумала насчет того доказательства, – говорит она, поглядывая на подростка за стойкой, потом на меня.

– Ага.

– Не пойдет. Ты могла сама это сделать.

Я чуть кофе не подавилась, и Пиа сама сообразила, какую сказала чушь.

– Или кто-то другой мог это сделать. Нет никаких доказательств, что это сделал… он.

– Да что это с вами? Вы правда думаете, что я сама прижгла себя каленым железом – без анестезии? – Слова эти вырвались чересчур громко, но эта женщина – как с ней разговаривать? Мы дружно обернулись на подростка, но он и глаз не поднял от телефона.