Вот вроде бы до отеля рукой подать, а мы все идем и идем, и конца края нет этому пути. А в голове картинки проносятся одна страшнее другой. То видится, как мы входим в номер и Григорий вместо исполнения супружеского долга начинает меня душить, отчего горло скручивает от боли, а легкие из-за нехватки воздуха вот-вот разорвутся. Стоило отогнать это видение, и на смену ему пришло новое: за нашими спинами захлопывается дверь номера, и моя щека вспыхивает от хлесткого удара. Не устояв на месте, отлетаю к стене, больно ударяюсь виском о косяк ведущей в ванную комнату двери. Мир плывет перед глазами, и кажется, я падаю, но вместо ожидаемой поддержки ощущаю твердый пол и болезненный, выбивающий из легких остатки воздуха удар под дых. Потом еще и еще…

А тем временем встретивший нас прохладой кондиционируемого помещения холл отеля уже позади. Новые сцены одна страшнее другой проносятся перед глазами, наслаиваясь на реальность. Лифт беззвучно открывается на нашем этаже, а у меня нет ни сил, ни смелости на то, чтобы сделать шаг в коридор. В тот самый коридор, где расположена злосчастная дверь, ведущая в номер…

Мое предплечье пронзает боль – Григорий сжал ставшими твердыми, словно сталь, пальцами мою руку и потащил вперед. Кажется, вот оно – воплощение моих кошмаров. Все уже начинается, и стоит захлопнуться двери, и я… Я умру. И он это тоже знает, не зря же заранее прощения просил. Вот только что означает быть счастливой, несмотря ни на что? Умереть с улыбкой на устах? Но за что? Почему?..

Страх буквально сковал мое тело, ноги задеревенели, не в силах сделать ни шага. Я бросила всего один взгляд в какое-то безумное лицо стоящего рядом мужчины, и сердце от ужаса пропустило несколько ударов. Да, помню, как я смеялась, смотря ужастики, где у одержимых демонами глаза, начиная от радужки и заканчивая тем местом, где должен был располагаться белок, становились черные-черные, так вот сейчас с лица Григория на меня взирала сама тьма! И я знала, что это не спецэффект и не компьютерная графика – это реально! И… жутко…

Муж одной рукой буквально поволок меня ко входу в номер, второй открыл злополучную дверь, а потом закинул меня на плечо и, как первобытный добытчик, затащил меня в свою пещеру. Хлопнула дверь, словно крышка гроба. Я вся сжалась в комок, зажмурилась, приготовившись к боли, и вместо этого ощутила мгновения полета и мягко отпружинившую подо мной кровать. Секунда… Другая… Третья… Ничего не происходит. Осторожно приоткрыла один глаз, за ним другой и с неверием уставилась на синеглазого.

Мужчина, расставив ноги на ширину плеч, стоял рядом с кроватью и, закрыв глаза, с совершенно отрешенным видом глубоко и медленно дышал. Вдо-о-ох. Вы-ы-ыдох. Вдо- о-ох. Вы-ы-ыдох. Вдо-о-ох. Вы-ы-ыдох. При этом он каждый раз сжимал и разжимал кулаки, явно пытаясь прийти в себя, выбраться из лап охватившего его сознание безумия, а я боялась даже дышать, чтобы не нарушить его концентрацию.

И тут… Ну вот, так всегда! В носу нестерпимо зачесалось от витающего в воздухе неимоверно насыщенного аромата цветов, и… Да! Я чихнула.

Ставшие вновь синими глаза распахнулись, и я непроизвольно сжалась в комочек, умудряясь при этом отползти подальше от стоящего напротив мужчины. Какой-то краткий миг ничего не происходило, и внутри мелькнул огонек надежды на то, что опасность миновала…

Раздавшийся звериный рык заставил мою кровь застыть в жилах. Едва уловимый бросок, и я оказалась прижата к кровати. Руки вздернуты над головой, зажаты железной хваткой. Следом раздался треск раздираемой ткани, и немыслимым образом мое еще недавно шикарное платье грудой тряпья улетело на пол. Следом за ним последовали ошметки трусиков и ажурный кружевной лифчик. А потом все мое сжавшееся от страха тело пронзила волна боли – муж без прелюдий ворвался в мое лоно.

Я плакала, кричала, пыталась отстраниться. Какое там! Ноги свело от боли, но синеглазому было все равно, он с какой-то звериной яростью раз за разом насаживал меня на свое копье. Я кусала губы, вскрикивая от особо сильных болевых ощущений. И проблема уже была не в том, что я без какой-либо подготовки была лишена девственности, не в том, что между ног саднило, а в том, что его мужское достоинство было непропорционально велико для меня и каждый толчок, казалось, разрывал мои внутренности, причиняя ни с чем не сравнимую боль. Я молила бога о том, чтобы это закончилось поскорее или чтобы умереть и не ощущать эту пытку, но она продолжалась и продолжалась. Муж, словно одержимый, вбивался в меня, будто был тараном, а я вратами вражеской цитадели.

В какой-то момент окружающий мир поплыл перед глазами, и я искренне понадеялась, что смогу потерять сознание и забыться, не чувствовать более того, что здесь и сейчас происходит с моим телом. Увы, я так и осталась беспомощной, распростертой куклой, над которой грубо надругались. Спустя время удалось абстрагироваться от происходящего. Нет, боль не ушла, просто она стала какой-то привычной, и я расслабила все мышцы. Сразу же стало немного легче.

Лежу, глотая слезы и глядя то в потолок, то на часы на противоположной стене, жду, когда же этот неутомимый самец уже удовлетворит свои потребности, а он все продолжает и продолжает раз за разом вгонять себя в меня. Дышит хрипло, тяжело, вены на лбу и шее вздулись, пульсируют, напряжен до такой степени, что мышцы вполне ощутимо подрагивают. И хоть бы на миг взглянул на меня. Глаза закрыты, губы плотно сжаты, одна рука продолжает сдерживать мои закинутые за голову кисти, вторая болезненно сжимает ягодицу, подталкивая мои бедра навстречу себе, и с остервенением входит-выходит, входит-выходит… До болезненного удара о лобок, до начинающих разрываться внутренностей.

Минуло сорок минут. Пытка продолжается в том же ритме. Мое тело все сколкое и липкое от его пота, который струится ручьями. К его дыханию прибавились звуки слипающихся, разлипающихся тел. Боль притупилась, теперь я просто ничего не чувствую, просто жду, ведь рано или поздно это должно закончиться?

Час… Григорий, как тот зайчик из рекламы батареек, продолжает с прежним ритмом накачивать меня собой, и это пугает. Он вообще получит разрядку? Остановится ли? Я и так уже не уверена, что мои внутренние органы не пострадали от столь ласковой первой брачной «ночи», ну или дня в нашем случае. А он все наяривает – вверх-вниз, вверх- вниз, до отказа, лишь изредка замирая в той самой глубокой точке…

Чего угодно ожидала после свадьбы, учитывая богатый опыт и фантазию мужа, но такое…

Полтора часа. Мне уже окончательно все равно, я даже перестала ощущать тяжесть его тела, вот только руки затекли и кончики пальцев покалывает с каждым мгновением все сильнее и сильнее. И именно это ощущение со временем становится нестерпимым.