Постепенно эйфория обладания спала, и я начала вспоминать сегодняшний день. Собственно, самое интересное я узнала от Василия. Выходит, у Агрипины еще и сын был, странно, что она о нем даже и не обмолвилась ни разу. Конечно, не так уж долго мы и знакомы были. Может, не успела? Но вот о дочке же сказала, а про него ни слова. И наследство на меня оформила почему-то. Был бы сын жив, наверняка же ему все оставила бы. А может, они в ссоре были издавна, и теперь надо ждать разгневанного родственничка, жаждущего вернуть себе причитающееся по праву? Нет, я готова ему вернуть… почти все. Только «ласточку» свою не отдам!

С этой мыслью подошла по привычке к холодильнику, достала бутыль с отваром и вдруг поняла, что не хочу его сегодня пить. Все-таки считай семь месяцев я каждую ночь виделась с синеглазым, а, очутившись здесь, вспоминала каждый день свои сны. Он как будто по-прежнему был где-то рядом. А сейчас… Сейчас охватила меня тоска. Сутки без него! И так захотелось увидеть его темнеющие от желания глаза. Да, пусть и нечасто раньше удавалось это приметить, но теперь я знала, что нужно делать. По крайней мере, надеялась, что у меня получится.

Вернув бутыль в холодильник, решительно направилась в спальню, боясь, что, помедлив, струшу. Но ведь нельзя же вечно убегать от проблем? Да, завтра я вновь пойду на луг и попытаюсь вспомнить еще что-нибудь полезное, но сейчас я должна проверить все то, что успела подметить ранее.

Заблаговременно разделась и откинула подальше одеяло, чтобы не было соблазна создать себе сложности и прикрыться не вовремя, оставила включенным свет в комнате. Улеглась и осознала, в чем именно кроется проблема: чтобы управлять своим телом там, во сне, я должна здесь, в реале, возбудиться. Нет, это-то не сложно, но как в таком состоянии заснуть?!

Но делать нечего, решилась, значит, надо идти до конца! Лежу и уже проверенными методами ласкаю свое тело. И вот она – еще одна беда: вот так, по заказу, возбуждение упорно не желает приходить. Обычно-то я и без всяких подготовок сгорала от желания.

Мучилась полночи: то слишком возбуждалась и не до сна становилось, то ловила себя на мысли, что засыпаю, и тут же пыталась достичь требуемого состояния и… да – опять сон как рукой снимало. В итоге от хронических возбуждения и неудовлетворенности живот разболелся, но я не сдавалась. И в конце концов, измотав свой бедный организм едва ли не до изнеможения, где-то под утро мне это удалось!

Как всегда, во сне очутилась в той же обстановке, где и заснула. Моя спальня, из-за штор пробиваются первые лучи солнца. Вот только сегодняшнее видение в корне отличалось от предыдущих – я настолько замучилась, стараясь поддерживать нужное состояние, что, оказавшись во сне, начала прислушиваться к ощущениям в реальном теле! Во взгляде сидящего на Агрипининой кровати синеглазого плещется беспокойство, и он впервые за всю историю молчит. Так и подмывает спросить: «А где же приказ – ласкать?» Но боязно вот так сразу показывать, что я способна идти против его воли, ведь приказа говорить тоже не было.

И как назло, чем дольше я смотрю в его глаза, тем глубже в них тону, параллельно ощущая, что так тщательно подгоняемое возбуждение в реальном теле начинает остывать. Боясь потерять сосредоточенность и желая проверить – работает ли моя теория об управлении телом, я, пристально смотря на мужчину и не размениваясь на прелюдии, начала ласкать себя там – внизу. И да, у меня получилось! Не стандартные, будто запрограммированные движения – сначала груди, потом соски, потом ниже, – а сразу и именно так, как этого хотела я, реальная!

У моего гостя при виде этого глаза откровенно из орбит вылезать начинают! И вдруг откуда-то извне раздается какой-то стук, звон стекла и пронзительное воронье:

– Ка-а-ар-р-р!!!

– Гриша? – все еще пребывая во сне, произношу и, уже выплывая в реальность, успеваю отметить явный испуг на лице мужчины.

Первые впечатления после пробуждения были странными: по комнате, шевеля занавески, гуляет ветерок, на полу осколки стекла рассыпаны, а на том месте, где мгновение назад в моем видении сидел синеглазый, восседает нахохлившийся Гришка.

– И вот что это было? – кивая в сторону окна, спрашиваю, а это чудо пернатое начинает якобы усиленно что-то у себя под крылом выискивать, типа его здесь нет и он вообще ни при чем.

И самое обидное – сна ни в одном глазу. Полночи отмаялась, и… Нет, ну кое-что теперь я знаю. Вернее, проверила – моя теория работает. Но в голове почему-то засел тот последний взгляд синеглазого. Неужели его так напугало мое неповиновение?

– Гриша! – справившись с первым шоком, строго произношу, а тот знай себе невидимый мусор из перышек выбирает увлеченно. – Зараза! Ты ж меня чуть заикой не сделал! Думала, воры в дом лезут! Или… – я вновь взглянула на ворона и с сомнением поинтересовалась: – Случилось что?

Головка пернатого питомца тут же вынырнула из-под крыла и уставилась на меня черными бусинами глаз. Вот и как это понимать?

Вздохнула. Оделась, умылась. Заварила кофе, сделала бутерброд с маслом и сыром, прихватила кой-какой еды для зверья и, использовав в качестве подноса большую разделочную доску, вышла во двор. Ночка и Гришка тут как тут очутились рядом.

Хорошо-то ка-а-ак… И что странно – вроде всю ночь промаялась и не спала вовсе, а усталости нет, и спать совершенно не хочется, только живот неприятно ноет.

Посидела немножко, наслаждаясь утренней свежестью и любуясь сквозь забор на свою «ласточку». Солнышко уже почти взошло и начало пригревать. Вот и что делать? Вроде бы собиралась на луг пойти, как только проснусь, но сейчас всем телом овладела странная нега, и неблизкая дорога до «круга силы» показалась непосильной. Подумала я немного и решила сначала искупаться, ну а потом вдоль берега озера пройти к нужному месту. Хоть какая-то смена декораций будет.