– Так ты туда? – Мужик махнул рукой в сторону заброшенной деревни и, когда я кивнула, присмотрелся ко мне и говорит: – А ведь не похожа ты на них.

– На кого? – опешила я.

– Слыхал я, что ведьма померла, – отвечает. – Вот и подумал, небось родственница какая дальняя, кому ж еще в той глуши что понадобится?

– А-а-а… – протянула я. – Ну да, внучка, – говорю, а Василий аж отшатнулся и перекрестился. – А что такое-то? – удивленно глядя на него, спрашиваю, надеясь хоть что-то о своей приемной бабуле разузнать.

– Так это ж… дочка-то ее давно померла. Горевала Агрипина, говорят, долго, а на старости лет мальца родила. Меня тогда и в проекте еще не было. Да только слухи долго ходили. Чудно ж, живет одна-одинешенька, а в шестьдесят годков умудрилась сына народить. Кабы не в больнице дело было, никто б и не поверил, что не подкидыш. Я его и видал-то всего пару-тройку раз. Еще малым. А как в школу пошел, он куда-то в город перебрался, вроде учиться, да так и не воротился. Это что ж выходит? Гришка успел детем обзавестись, а Агрипина и не похвастала никому ни разу? – вылупился он на меня.

Стоит, смотрит, а я уже жалею, что разговор этот завела. Вот и что ему ответить? Да и смущает меня имя это – Гришка. Хотя… может, Агрипина ворона в честь пропавшего сына назвала? И, как назло, тут же припомнилось то деревянное изваяние в лесу. Но не станет же мать, своего сына ваяя, «стояк» ему приделывать! Или… Кто ж их, ведьм, знает-то? Опять же вопрос, от кого она в таком возрасте родить-то умудрилась? И откуда так много про этих суккубов знала? Ох головушка моя бедная… что ни день, то новые загадки.

– Ой, а у вас случаем коровки нету? – кося под дурочку, сменила я тему.

– Есть, – разочарованно вздохнул Василий, явно рассчитывавший получить ответ, но к былой теме возвращаться все же не стал. – Как же не быть-то? И куры есть. Хочешь молока? Или яиц?

– Я бы купила, – несколько смущенно улыбаюсь, памятуя о том, что в машине куча коробок и бутылок с молоком длительного хранения, да и целая клетка яиц там же имеется.

– Да, что уж там! – отмахнулся мужик. – Домашнее, оно завсегда вкуснее магазинного. А ты меня и так сегодня выручила. Нам зарплату задерживают, – ворчливо пожаловался он, направляясь к дому. – Ты обожди! – уже от дверей крикнул. – Сейчас вынесу.

Минут через пять вернулся с трехлитровой банкой.

– Вот. Ты это… Ну… Если что вдруг понадобится… Подсобить там… В общем, обращайся. Договоримся. Где найти меня, знаешь. Я типа в отпуску щас. Так что дома завсегда застать сможешь.

– Хорошо, – говорю и протягиваю ему сотенную бумажку, а тот отмахнулся и даже глянул как-то обиженно. – Спасибо вам за все, – попыталась я сгладить ситуацию, устроила поустойчивее банку между пакетами с продуктами, помахала на прощание рукой из окна и…

М-да… Позор на мою голову. В общем, красиво уехать не получилось – заглохла. Но Василий лишь улыбнулся как-то по-доброму и, махнув на прощание, скрылся в доме.

Да уж, ехать, это вам не идти! Вроде только из деревни выехала, а уже и дом Кондратия позади остался, и кладбище началось, а вот и черепки родные на заборе. Что ж за тварь такая – человек, а? Поначалу чуть не драпанула прочь, весь этот антураж завидев, а сейчас они и впрямь едва ли не родными кажутся. Запарковала машину на обочине возле дома, и выходить из моей «ласточки» не хочется. Я ее и тут погладила, и там… Какая ж она у меня хорошая! Расцеловала бы, да нелепо это.

Стоило из машины выбраться, и Ночка тут как тут, и Гришка на плечо взгромоздился.

Ворона пришлось согнать, чтобы не мешал. Выгрузила сумки, пискнула штатной сигнализацией и в три захода перетаскала покупки в дом. Устала сегодня жутко, и есть хочется так, что желудок спазмами сводит. Пусть я на обратном пути шоколадку да пирожок стрескала, но разве ж это еда? Да и на дворе уже вечер, а утром я только чаю с медом и попила.

Готовить что-то в доме не хотелось, но пришлось. Это на сейчас я купила мангал, шампура, уголь, чтобы поскорее все сделать, и мясо уже замаринованное. А завтра с утра чем питаться? Первым делом организовала жаровню, а пока уголь разгорался под щепками, налила зверью молочка в миску, начистила кастрюльку картошки и поставила вариться. К тому времени и угли подошли. Обмыла шампура, нанизала мясо, положила жариться. Быстренько нарубила салатик из огурцов и помидоров с зеленухой. И, давясь слюнками, стала ждать, когда ж все доготовится.

Гришке с Ночкой лакомств тоже перепало. Я, правда, не знала, чем ворона кормить, поэтому купила свежего хлеба побольше, семечек и геркулеса, решив, что от него он точно не откажется, а пушистой красавице – рыбки. Мое зверье все съело, причем рыбку поделив, и от мяса на десерт не отказалось. Причем Гришка больше всего склевал, как мне показалось. Я-то на всякий случай мясо мелкими кусочками порезала, чтобы не подавились зверухи, и пока Ночка с чувством, толком и расстановкой жевала, этот пернатый троглодит знай себе клювом очередной кусочек подцеплял, подкидывал, ловил и глотал.

Так, пока зверинцем занималась, и своей порцайки мяска дождалась. И вот оно, счастье! Шашлык! Картошечка горячая! Салатик! Хлебушек хрустящий! Я в раю… Как же давно я такой вкуснятины не ела! Жаль с наступлением сумерек комары налетели. Так бы на улице и сидела: тепло, хорошо, звезды над головой, Ночка мурчит, свернувшись клубочком на коленях, обожравшийся Гришка сидит рядом нахохлившись, и да – комары, будь они неладны…

Собрала остатки вечерней трапезы, потрепала ворона по спинке на прощание, и в сопровождении Ночки вернулась в дом. Заварила свой любимый зеленый чай. Сижу, блаженно прикрыв глаза, потягиваю обжигающий напиток. А у самой аж голова кружится от одной только мысли – что там, за забором, моя «ласточка» стоит! Ви-и-и-и!!! У меня есть машина!!! Новенькая, красивенькая! И главное – МОЯ!!! Так и хочется выскочить на улицу и проверить – не приснилось ли мне все? Но брелок на столе говорит красноречивее любых слов – это правда!