Эрбиль. Столица Иракского Курдистана.

Один из старейших, и возможно старейший, город мира – ему дают возраст от четырех до восьми тысяч лет, в последнем случае он старше Дамаска. Именно здесь Александр Македонский разбил армии царя Дария, что открыло ему путь на Восток. За последующие годы через него проходило бесчисленное множество армий, и вот уже в двадцать первом веке он вновь на переднем крае борьбы, на сей раз между мусульманами и христианами с зороастрийцами…

Город представлял собой одну большую стройку, достаточно сказать, что со времени падения Саддама его население увеличилось более чем вдвое и подходило к двум миллионам человек. Строилось все, от вилл и до небоскребов. Помимо собственно курдов сюда все больше переселялось и арабов, в частности сюда перешел весь бизнес с соседнего нефтяного Мосула, находящегося под контролем ИГ. Эрбиль стремительно развивался на потоках нефтедолларов, на приеме бегущих от конфликтов людей, а в последнее время и на трансграничной торговле. Бизнесмены из Эрбиля, пользуясь выгодным расположением города и его мультикультурализмом, брали под контроль торговые потоки всего региона: от Азербайджана и Армении до Южного Ирака, Иордании и Ливана.

В городе было чисто, тротуары выложены плиткой, светятся витрины магазинов. Много машин, причем часто попадаются настоящие американские джипы и дорогие европейские марки – совсем как в Саудовской Аравии. Примета арабского Востока – женские такси, они даже цвета другого. Среди мужчин практически не встретишь тех, кто одет по-арабски, все носят европейские штаны. Женщины, те, что постарше, одеты в основном по-турецки, в свободного покроя шаровары и с платком на голове, оставляющим открытым лицо. Молодые женщины и девушки-подростки одеты в основном в обтягивающие джинсы, но при этом на голове обычно платок, который носят на европейский манер, туго не завязывая. Есть и совсем одетые по-европейски, то есть с непокрытой головой и в юбке.

Много машин, но хватает и мотоциклов, что создает на улице непрекращающийся трескучий ад. Товары в лавки доставляют в основном на китайских грузовых мотоциклах или грузовичках «Киа Бонго», они тут везде наряду с таксистами. Кажется, что каждая третья машина в потоке – это машина такси. Поток намного более богатый, чем в Сирии и тех иракских городах, которые он видел.

Несмотря на войну с ИГ, особой нервозности не чувствуется. Из примет войны – мощные заборы возле каждого госучреждения. Везде, в том числе и на этих заборах и в рекламе, изображено запретное.

Есть люди с автоматами, но их немного. Форма старая, в основном немецкая, видимо, они перемещаются по своим делам, а автоматы – их личные. За порядком следит то ли Пешмерга, то ли полиция – вон их пикап стоит…

Кое-что заставило Магомеда насторожиться и присмотреться к бойцам Пешмерги поближе. Он долго был на фронте и знал, какое там у всех оружие: курды сражались старыми, порой тридцати-сорокалетней давности «калашниковыми». Не было ни формы, ничего. Но эти бойцы Пешмерги ничем не отличались от бойцов спецназа, какие в изобилии действовали в Дагестане, врывались для зачистки в села и убивали правоверных, аузу билля мина шайтани раджим. На них была форма российской армии «СКФО», новейшие бронежилеты «в цифре», шлемы и автоматы Калашникова. Автоматы были совсем новыми, с пластиковыми прикладами и оптическими прицелами у каждого бойца[74]. Он даже подумал, что это и есть русские, но усатые, с дубленой солнцем кожей лица говорили о том, что это все-таки курды. И на их «Тойоте» красовался новенький, с иголочки «Корд». Понятное дело, что это «придворная» бригада, видимо. Но поставки идут, и рано или поздно хватит на всех…

Но все равно увиденное заставляет задуматься…