меня, отвернулась и ушла обратно за дверь.
Я быстро покончила с едой, поскольку не перед кем было демонстрировать хорошие манеры, и поскорее вернулась в чулан. До вечерней отработки оставалось достаточно времени, чтобы сшить себе новую ночную сорочку, чем я, собственно, и занялась, безжалостно откромсав рукава у рубашки и решив пустить их на носовые платки.
Спустя пару часов я с гордостью взирала на новый предмет моего теперь крайне скудного гардероба. Пускай ночная рубашка получилась неприлично короткой, зато в ней было куда комфортнее спать. Подумав немного, решила пропустить под грудью тесемочку, чтобы присобрать ткань. Пусть щеголять в сем вызывающем наряде было не перед кем, но моя неистребимая тяга к красоте проявила себя даже в этой ситуации.
— Эй, аристократочка, а мы за тобой.
За дверью стояли давешние любители воровать чужие наряды. За их спинами маячила рыжеволосая Элинна.
— Нам велели вернуть твою одежду, так что держи! — Темноволосый Гер протянул грязный комок, в котором я признала свои свернутые как попало платья, включая и то чудесное нежно-голубое, бывшее на мне в день похищения.
— Это вам ректор велел вернуть?
Рыжеволосый Луз кивнул и торжествующе осклабился.
— Вы ее закапывали?
Парни пожали плечами, сделав вид, что совершенно не догадываются о происхождении земляных пятен на одежде.
— Я не возьму ее, пока вы не выстираете.
— Что? — Пораженный возглас вновь прозвучал синхронно.
— Что слышали. Я не стану брать обратно грязную одежду. Вы воровали чистую, вот и возвращайте чистую.
— Слушай, элита, лучше не нарывайся.
— А то что?
— Мы скажем ректору, что все тебе отдали.
— А я скажу, что не отдали.
— Так она видела, что отдали. — Луз указал пальцем на пораженно замершую Элинну. — Слышь, Элька, подтвердишь Сенсарро, что мы ей все вернули, поняла?
Элинна подняла повыше голову, пожала плечами, как недавно парни, и ответила:
— А я почем знаю, что вы ей вернули? Я в этом грязном комке вообще одежду не признаю.
— Да вы что, бабы, сговорились, что ли? Как мы женское тряпье стирать-то будем? Нас же все засмеют.
— Тогда ступайте и жалуйтесь на нее Амиру, — невозмутимо ответила Элька.
— Вот гадина! — пробурчал под нос Луз, и не знаю даже, кому именно он это адресовал, но подозреваю, что все-таки мне. Потом Гер бросил комок под стену чулана, заявив: — После заберем.
Я крайне смутно представляла себе, что означает отработка в столовой, а когда узнала, что должна буду чистить и мыть овощи, то едва не устроила очередной скандал. Все-таки виерская академия влияет на меня слишком плохо, умение держать чувства под жестким контролем — черта, присущая истинным аристократам, а я в последнее время то и дело срываюсь.
— И как это делать? — спросила я у темноволосой кухарки, которая весело болтала о чем-то с Элинной.
— Как хочешь, так и чисти, — огрызнулась девушка.
Я взяла большой продолговатый овощ, бросила взгляд на насупленных парней, которые довольно ловко орудовали ножами, и попробовала счистить тонкую шкурку на себя, как это делали они. Нож глубоко врезался в мякоть, я вытащила его обратно и предприняла новую попытку. Второй раз повезло еще меньше, нож скользнул по гладкой поверхности и полоснул меня по ладони.
— Ай. — Я выронила овощ, зажимая порез пальцами.
— Элька, она себе так всю руку откромсает.
— Да, полная неумеха, что тут скажешь! Даже полы никогда не мыла.
— Пусть столы протрет.
— Пусть. Амир не говорил, что именно она должна делать.
— Эй, мисс Лавальеро, иди мой столы.
— С ума сошли, их там слишком много!
— Да ты протри поверхность, и все. Вон там таз, воду набери и тряпку возьми.
