– Да и девочки ее… этот домик-то элитный. А есть и еще парочка, рангом пониже. И вот там намного хуже. Говорят, что не все туда попали по своей воле.

– Вот даже как…

Яна нехорошо прищурилась, и Рошер поспешил ее успокоить:

– Слухи ни разу не подтвердились. Но сама понимаешь…

Яна понимала.

– Посмотрим. Поговорим…

В бордель их впустили беспрепятственно, и Яна тут же принялась сравнивать прочитанное с увиденным.

Ну, что сказать?

Роскошь – да. Крикливая, яркая, броская, немного вульгарная, но в меру. Например, вместо алых штор висят благородные, цвета темного пурпура, и их даже золотые кисти не портят. Паркет из дорогих пород дерева, большие светильники – но и тут не золото, а старая бронза. Хотя и начищена до блеска.

Дорого, красиво… лепнины могло быть поменьше, картин с фривольными сюжетами – тоже, а так неплохо. Вроде бы и бордель, но не для дешевок. Это точно.

Да и девушки, которые появились навстречу паре, тоже дешевками не выглядели. В длинных платьях, но с распущенными волосами. Да и платья были сшиты так, что при ходьбе открывали то разрез до самого бедра, показывая ногу в тонком чулке, то на спине под волосами обнаруживался вырез… неплохо, совсем неплохо. Краски многовато, но у девушек работа такая.

– Позвольте услужить вам, лайри, лойрио…

– Девочки, не ломайте комедию, – Рошер ухмыльнулся. – А то я вас не знаю: что тебя, Милейн, что Авилу. Быстренько проводите нас к Шальзе – и мы расстанемся друзьями.

Девушки недовольно засопели. Потом одна из них прищурилась.

– Ты, Рошер, не иначе как богатую жену нашел?

– А вот это, Милейн, не твое дело. Так проводите?

– А если нет?

– А если моя собачка попортит коврики? Немного? – мурлыкнула Яна.

Ааша сверкнула зубами. До этого момента волчица скромно держалась сзади, но сейчас спокойно подошла к стене. И даже задрала лапу, как бы собираясь сделать свое черное дело аккурат на дорогущий ковер – потом только выкинуть. Запах будет жуткий.

Девушки невольно вытянули руки вперед, и Яна холодно усмехнулась.

– Мы договоримся?

– Ави, доложи кане, что пришел этот… бывший стражник, – попросила Милейн.

Вторая девушка кивнула и исчезла за одной из портьер.

Милейн прищурилась, но сказать ничего не успела. Ааша прошлась рядом с ней, толстый хвост стукнул «девушку» по ногам, не сильно, но ощутимо.

– Ты помолчи пока, девочка, ты такая милая, когда молчишь, – медовым голоском пропела Тайяна, чувствуя, что Рошер весь напряжен. Ему только насмешек от продажной девки не хватало! – А то ведь Ааша может тебе еще пару разрезов сделать, и не только на одежде. В вашем ремесле увечные девочки спросом пользуются?

Верилось с трудом, но рядом со здоровущей волчицей логика как-то отказывает. Она же рядом, большая, страшная, а что у нее на уме? И есть ли там ум?

Ох, проверять не тянет. Зубы-то определенно есть…

Так и ждали втроем, пока из-за той же портьеры не вышла мама Шальза. Яна уважительно опустила ресницы. Да уж… на эту она Аашу натравить не рискнет, еще покусают бедное животное… или отравится зверюга, что не лучше.

Мама Шальза была невысока, полнотела, строгое платье больше подошло бы гувернантке при юных трайши, но материал на него пошел – къянтийский шелк. Такое и трайши не всегда по карману. Дорогое кольцо на руке, но и только. Ни краски, ни позолоты – строгость и изящество. С такой госпожой и трайши поговорить незазорно, за перестрел аристократией тянет.

Рошер вежливо поклонился. Яна подумала – и последовала его примеру, благо в штанах реверанс не сделаешь.

– Сатро Вайст, какая… неожиданность.

Голос тоже оказался вполне подходящим. Низкий, бархатистый, глубокий – людям с таким голосом в долг дают и поручителей не