– Почему бы и нет.

– В самом деле.

Луиза нахмурилась, посмотрела мне через плечо, и меня прошиб холодный пот. Я позволила тьме свободно течь сквозь меня, заполняя собой каждую клеточку тела, собираясь на кончиках пальцев покалывающим холодом низшего мира. Вскочила, обернулась, но увидела только аккуратно подстриженный газон и стену деревьев.

От переизбытка силы затрясло, я хмуро воззрилась на Луизу:

– Что вы там увидели?

Невольно потерла щеку рукой – поцелуй Эрика все еще горел на ней, а следом и шею. Хотелось в ванную, тереть себя жесткой мочалкой – до тех пор, пока не сотру кожу вместе с этими мерзкими прикосновениями.

– Птичку. С длинным хвостом, которая так смешно быстро бегает. Не помните, как она называется?

Птичку?!

Не знаю, как насчет птичек, но у моей будущей сестры логика рыбки и поведение соответствующее. Я ведь чуть не оставила на месте поляны воронку клубящейся тьмы! После чего пришлось бы долго объясняться с Винсентом и городскими властями. Я украдкой сунула перстень в ридикюль и потерла дрожащие руки друг о друга, пытаясь согреться.

– Тереза, вам стоит завязывать с… как его? Бур-Машецом? И спорами с мужем на подобные темы. У вас глаза полностью черные, вы в курсе? Это жутковато.

Ой.

Я сжала пальцы, поспешно отрезая глубинную тьму, перекрывая тянущиеся в мир сквозь меня щупальца. Потом достала зеркальце: радужка понемногу светлела, приобретая привычный цвет горького шоколада.

– Пожалуй, вы правы.

– Так вы выиграли спор?

– Разумеется.

Луиза облегченно вздохнула.

– Я рада! Честно, я здорово переживала из-за этой авантюры. Все-таки некромагия, ну и район…

– А я-то как рада! – прервала я ее излияния, достала ключ и вручила ей. – Спасибо, что помогли с квартирой. Пойдемте?

Луиза пожала плечами.

– Какая-то вы странная сегодня.

– Я всегда такая.

– И то правда. Кстати, подвенечное платье почти готово. Сможете в понедельник съездить со мной на примерку?

Я кивнула, потому что желание говорить пропало напрочь.

– Замечательно. А еще я заказала новое платье к Королевскому балу…

Большая часть ее восторгов по поводу предстоящего – свадьбы и Праздника лета, от меня ускользала. Я озиралась по сторонам, когда мы вышли на одну из боковых дорожек. Обнаружила только степенно прогуливающихся седовласых джентльменов и очередную няню с капризным воспитанником. Не сговариваясь, мы направились на аллею Витэйра – единственный выход из этой части парка на центральную аллею.

– Посмотрим на цветочный ковер, Тереза? Мы должны посмотреть на цветочный ковер! Говорят, над ним работали королевские садовники!

Кому цветочный ковер, а кому непонятное чувство, бегущее холодом вдоль спины и собирающееся между лопаток. Можно предположить, что Эрик просто бормочет все, что придет ему в голову, но почему-то я упорно впивалась в лица прохожих взглядом. Раз за разом, снова и снова. Вот миловидная особа с темными кудряшками и ее угрюмая спутница в чепце. Вот супружеская пара – оба чересчур полные, не идут, а катятся как шарики. Дети и взрослые, молодые люди и те, кто постарше. Лица, лица, бесконечные лица. Я чувствовала себя последней дурой, но не могла прекратить высматривать непонятно кого.

Мы как раз обогнули клумбу, когда взгляд зацепился за сидевшего на залитой солнцем скамейке мужчину. Из нагрудного кармана свисала цепочка часов, на плечо ему села разноцветная бабочка – прямо рядом с воротником темно-серого сюртука. Он читал газету, трость лежала у него поперек колен. Мы уже почти прошли мимо, но тут он потянулся за часами, пропустил цепочку между пальцами, и в памяти как будто что-то щелкнуло. Циферблат сверкнул на солнце, отразился в стеклах его очков. Которых раньше не было.

Я вдруг поняла, что уже видела этого человека: напротив нашего дома, в первый вечер после переезда к Анри.

Я влетела в дом как раз в тот миг, когда хлынул дождь. Захлопнула дверь, отрезая холл от шума городской суеты и потока