выдавать удостоверения почетных смертников. Куда эффективнее из тех же материалов устроить хорошо защищенную огневую точку в линии окопов. И будьте уверены, уж там враги пройдут в последнюю очередь.

Но Грулу виднее.

Я бы не стал так внимательно обдумывать его замыслы, не окажись одним из тех, кого назначили на роль почетных смертников. Ну ладно там Шфарич, эту тварь даже мама родная вряд ли будет жалеть. Ну соглашусь, что лучше Мюльса вряд ли кто управится с пулеметом. Но я-то тут при чем?!

Похоже, генерал твердо решил меня доконать. Мне с первых минут не понравилось наше сотрудничество, и чем дальше, тем больше не нравится. Надо с этим что-то делать…

Но что?

Шфарич жрал. Не ел, а именно жрал. Какие-то здешние овощи, формой и цветом напоминавшие помидоры. Я даже пробовать побрезговал, запашок от них, будто от залежавшегося сыра. Но этому все нипочем: чавкает, то и дело давится, сок вонючий с подбородка стекает, капая на засаленный воротник Не прерывая трапезу, указал вдаль, на россыпь быстро передвигавшихся по пастбищу точек.

— Штук тридцать прискакало, это еще не отряд, а так, вроде разведки. Сейчас подъедут, начнут крутиться, Тутуко кого-нибудь из них прикончит, а может, и парочку, тогда они подальше уберутся, но не исчезнут. У них всегда так, ничего нового придумать не могут. Скудоумие поголовное, в этих краях принято не только коров под хвост ублажать, но и на сестрах жениться раз за разом. Да и папаши, случается, любят дочек не совсем по-отцовскому. У них религия много чего дозволяет. Какие при таких порядках могут быть детки? Дураки дураками, опасно лишь то, что их много расплодилось.

— А дальше что будет? — напряженно уточнил Мюльс.

— Дальше? Дальше уже не тридцать примчится, а куда больше. Может, даже триста. Жарко тут станет. Начнут гонять по кругу, стреляя с седел. Некоторые будут при этом бомбы кидать, умеют они разные делать. Зажгут ограду и все остальное рано или поздно, потом, когда отвечать им меньше станут, спешатся, заберутся в окопы и всех почти перережут. А кого не прирежут, того пытать будут, они в этом деле толк знают. Мы одного такого умельца поймали, так он чего только не рассказал. Есть в Чафанских джунглях парочка озер, где рыбка живет вроде угря, только мелкая совсем, зубастая, палец ей нельзя подставлять, отхватит мясо с кости вмиг, будто его и не было. Берут кого-нибудь вроде тебя, Мюльс, задирают мордой кверху и вливают хорошую порцию крепкой шипучей водички. Мало того, что она все брюхо заполняет, так еще и сок желудочный содой гасит, не зря ведь ее при изжоге принято употреблять. В общем, дальше все просто и понятно. Берут десяток рыбешек и запускают в глотку. Плавают они там, скучно бедолагам, домой сильно хочется. Ну и давай ход себе прогрызать. Вот ведь умора, и как только такое придумать смогли. Жаль, повесили того умельца быстро, не все успел рассказать, забавно было слушать. В общем, ты, Мюльс, лучше горло себе перегрызи, но не попадайся к ним. Да ладно, это я так, шутки ради, чего ты так с лица спал. Ну сам подумай, где они таких рыбок здесь найдут? До Чафанских джунглей два дня скакать без перерыва, а до озер тех еще дальше. Но если триста их будет, придумают что-то другое, ничуть не хуже, даже не сомневайся. Может, они в чем-то и тупые, но в таких делах те еще затейники. Мало нас, не потянем серьезную атаку, даже генерал против такой оравы ничего не сможет сделать.

— Грул часто воевал при плохих раскладах и всегда побеждал, — заявил Мюльс.

— Много ты о войне знаешь.

— Ну… так говорили.

— Ага, всякое случалось. Но у него тогда артиллерия была, позиции он готовил заранее, четко все организовывал. А здесь что? Наших горстка, да и те выдохшиеся, а от местных толку почти что нет — пастухи вчерашние.

— Лестницу подайте, — послышалось снизу.

— Тутуко? — удивился Шфарич. Ты-то чего здесь позабыл?

— Я сказал, что эта позиция удобнее, и генерал со мной согласился.

— Плохие времена настали, раз генерал рядовыми командует.

— Вообще-то я капрал.

— Разницы меньше, чем между жабой и лягушкой. Ну полезай, веселее будет, я тут как раз рассказывал Мюльсу, каким