общем, болеть тут нельзя.

Интересно, а как здесь обстоят дела с чумой или там с холерой? Если даже в моем мире вспышки случаются, наверняка здесь с этим куда хуже. Пока что я даже не чихнул ни разу, может, это по той же причине, по которой меня не кусают москиты? Было бы здорово, окажись я не по зубам местным бациллам.

— Леон, а о чем вы все время думаете? — неожиданно спросил Мюльс.

— А? — встрепенулся я.

— Ну лицо у вас такое… Ну… Ну вы поняли. Задумчивое в смысле. Уставитесь в одну точку и помалкиваете.

— Да тут есть о чем подумать…

— Думаете, убьют нас сегодня?

— Все может быть, но об этом как раз не думаю. И тебе не советую. Хватит уже бояться, страх при таких делах не помощник.

— Я, Леон, не смерти боюсь, а попасть к ним живым. Они ведь безумцы, всех, кто с техникой дело имеет, лютой смерти придают.

— Так уж и всех? Я вот слышал, что кое-кого возили на поезде, а ведь там паровая машина, за ней следить надо, чинить, управлять. Не сама по себе работает.

— Ну так там за машиниста их люди, считается, что они не грешат. Уж не знаю, как выкручиваются, но никто таких не трогает. Только я другой, меня жалеть не станут.

— Да никого из нас жалеть не станут, без разницы, имеешь ли ты дело с техникой.

— Леон, солдаты вовсю говорят, что вы демон с раскаленного юга. И генерал вас очень ценит. Так вы это… Правда?

— Ну раз солдаты говорят и генерал ценит, то, конечно, правда. Что, испугался?

— Вчера бы испугался, сегодня уже не так как-то… Не страшный вы, просто странно это… Так, значит, ад есть? Получается, есть. Но раз есть ад, значит, и Бог есть?

— Ты чего от меня ждешь? Проповеди? В таком случае это не ко мне — к братьям иди.

— Просто ответьте. Ну если вам не трудно.

— Какой же ты настырный… Знаешь, Мюльс, есть вопросы, на которые даже демоны ответить не могут. Просто не знают.

Механик, закончив набивать ленту, замер, посмотрел вниз, на копошащихся в земле солдат. Лопат на всех не хватало, люди орудовали саблями, мечами и даже ножами, спешно закапываясь в истоптанную землю пастбища. Мюльс, глядя на эту суету, долго молчал, затем неуверенно заговорил:

— А я ведь всегда знал, что есть что-то такое, странное… Ну… не совсем всегда. Однажды, когда еще на флоте служил, канонерку мою занесло к Воротам Дьявола. По своей воле никто туда не подходит, но у нас с машиной неполадки не вовремя случились, еле-еле успели уйти, уже пену видели у скал. Штурман наш поседел после того дня, а юнга вообще умом тронулся. Страху все натерпелись, даже вспоминать не хочется. Но тогда, в тот миг, когда дали полный ход и начали поворачивать, я на небо посмотрел. Все уставились на скалы, лишь я глаза поднял. Туман сильный был, там такое часто случается, и не сплошной, а клоками наползал. И в разрыве его я увидел… Леон, я до сих пор никому не рассказывал о том, что увидел, вам первому. Боялся, что за сумасшедшего примут или вруна. Я, Леон, видел человека летающего. Не шар, и не дирижабль его нес, а птица. Или не птица. Что-то такое непонятное, что и назвать не могу. Но с крыльями. Она ими размахивала быстро-быстро, зависнув на одном месте, а человек на ее спине смотрел вниз, прямо на нас. Мне даже показалось, что наши взгляды встретились. Я отвернулся, протер глаза, опять поднял голову, но там уже ничего не было. Только туман, и он опускался на море. А когда нас накрыло, услышал над головой частое хлопанье огромных крыльев. И тень промелькнула за дальномерным постом. Мне в детстве бабушка рассказывала, что далеко за океаном есть земли, где живут великие волшебники. Они не ходят по земле, их возят по небу сказочные драконы. Есть в этом мире, Леон, много странного. Можно делать вид, что ничего нет, но это обман. Летающие люди, демоны, что еще? Может, вы знаете ответ?

Мне оставалось лишь пожать плечами:

— Я, Мюльс, новичок здесь. Два дня назад даже не знал, что ваш мир существует. Случайно сюда попал. Какие уж тут ответы.

— А правда, что вас вызвал человек, которого навечно заточили в особой камере за колдовство?

Ну и ну, я прямо сейчас наблюдаю рождение свежего мифа, причем сам в нем фигурирую в одной из главных ролей.

— Кто это такую ерунду говорит?

— Да солдаты, кто же еще.