же противник выберется из водного царства на открытую местность, удобную для кавалерийских наскоков.

И вот этот миг настал. Ну или почти настал — Дюкус высадился на последний остров. Далее оставался неширокий мелководный рукав, за которым берег мятежников. И мы не должны позволить правительственным войскам его занять.

Говоря «мы», я вовсе не подразумеваю, что и я в том числе. На мой вопрос, не стоит ли мне раздобыть саблю, чтобы рубить подлых врагов с седла, Грул ответил в духе «увижу тебя в бою, оторву яйца, заставлю съесть и сказать, что было очень вкусно». После такого предупреждения я решил, что вмешиваться в битву мне не стоит. Да и не хотелось, если честно, не такой уж я бессмертный демон, чтобы добровольно под пули соваться. К тому же местная война меня никаким боком не касается.

Временный лагерь устроили за пологим холмом, а на его вершине Валатуй разместил командный пункт. Оттуда склон неспешно спускался к реке, которая протекала милях в полутора. За рукавом шириной метров в сто ивовым листом, болтающимся на ленивом течении, тянулся длинный остров. Издали казалось, что он весь покрыт прямоугольниками кукурузных полей, но на деле там не было ничего, кроме сахарного тростника. Густые заросли тропической растительности давно предали топору и огню, засеяв каждый клочок земли. Даже для жилья батраков не осталось места, их крошечный поселок располагался в воде, простенькие хижины стояли на сваях.

Сейчас там ни одного батрака не осталось. Солдаты Дюкуса косили тростник, расчищая площадки под артиллерийские позиции, у дальнего берега в два ряда стояли палатки. Там размещалась далеко не вся армия, только авангард, но беглого взгляда хватало, чтобы понять: врагов уже немало. С учетом знаний того, что это лишь передовые части, возникали здравые сомнения в успешности открытого столкновения. Разношерстно вооруженные вакейро не казались такими уж страшными противниками. Я успел на них насмотреться с разных ракурсов, так что сомнения в их великой боеспособности обоснованны.

О чем думают Валатуй и прочие? Не знаю, ведь на военный совет меня не допускают. И зря, я бы с удовольствием там уши погрел. И командованию от этого тоже плюс, ведь простые солдаты суеверны, их охватит суеверный восторг, когда узнают, что отцы-командиры прислушиваются к мнению самого настоящего демона.

Хотя, если откровенно, слишком уж много Грул возомнил насчет демонической репутации: многие офицеры относятся ко мне с нескрываемым недоверием, а верхушка армии и вовсе считает мошенником.

Ни богов, ни демонов для них не существует.

— Жаль, Леон, что тебя на совете не было.

Не могу не согласиться с таким утверждением. Но помалкиваю в надежде, что генерал чуть приподнимет завесу тайны.

Я не ошибся в своих ожиданиях.

— Эти рожденные в седле лысые обезьяны решили мне припомнить былое. Дескать, именно из-за меня они остались без артиллерии. С одной стороны, эти уроды как бы и правы, потому как я, когда их гонял, отбил немало полезного добра. Но если глянуть с другой стороны, изначально пушки были только у Дюкуса, просто этот тупой дегенерат их растерял, так что я просто вернул утерянное имущество. Но знал бы, что так в итоге выйдет, ни за что бы… Леон, дай-ка взгляну в твой бинокль. Ух ты! Ну и видимость! Леон, да у меня куда хуже, муть одна! Ты где его раздобыл?!

— Поверите, если скажу, что купил на честно заработанные деньги?

— Конечно, не поверю, у тебя самый лживый язык во всей провинции. Вот что, бери мой взамен, твой я забираю, мне нужнее.

— Да вы просто грабитель.

— Не обеднеешь. Ты только посмотри, что эти свиньи делают. Тащат тяжелые мортиры прямо по дну. Они что, здешних рек никогда не видели? Хотя чего это я… Видели, конечно, просто Дюкус небось визжит недорезанным поросенком, требуя немедленно доставить артиллерию на передний край, чтобы обстрелять наш наблюдательный пункт. Думаю, меня узнали уже, у извращенца так и свербит прямо сейчас отомстить за повешенных смазливых мальчиков. Нет, ну ты глянь на них! Что вытворяют! Безмозглые ишаки, здесь фашинами не обойтись, нормальную переправу стелить надо или понтоны сбивать!

Здешние реки я видел, и хоть не могу похвастаться тесным с ними знакомством, прекрасно знаю, каковы они. Если течение ленивое или его почти нет (а другого я пока не наблюдал), то берега топкие, дно тоже не подарок. Ила там столько, что можно уйти в него как в болотную трясину, и найдут тебя очень не скоро в ходе археологических раскопок. Без груза перебраться с берега на берег — уже целое приключение.

А солдатам приказали не просто пешком перебираться, а и тащить четыре пушки с короткими и непомерно толстыми стволами. Как их назвал генерал — мортиры. Не знаю, сколько в них веса, но людей вокруг копошилось, как насекомых в потревоженном муравейнике. Тянут за канаты, толкают, связки жердей под колеса подкладывают. Грул, негодяй, подменил мой отличный бронзовый