подозрений — и пока он дремал, благодарный за отдых, я сидел, смотрел в окно и ждал.

Чего? Я не мог бы сказать наверняка. Я в очередной раз прислушался к своему

инстинкту. И в очередной раз угадал: вскоре после того, как рассвело, появилась Бетти.

Я отпустил кучера, пошел за ней пешком, и конечно же, она отправилась прямиком

к Главному Почтамту на Ломбард-стрит, вошла туда, через несколько минут появилась

снова, и двинулась по улице обратно, постепенно растворяясь в толпе.

Я смотрел ей вслед и ничего не чувствовал и не испытывал желания идти за ней и

резать ей горло за ее предательство, и даже не ощущал остатков привязанности, которая

когда-то между нами существовала. Просто… ничего.

Вместо этого я встал возле дверей и наблюдал людскую круговерть, время от

времени отмахиваясь тростью от попрошаек и бродячих торговцев; так я прождал

примерно час, пока…

Да, это был почтальон — с неизменным колокольчиком и сумкой, полной

корреспонденции. Я отклеился от дверей и, помахивая тросточкой, отправился за ним,

подступая все ближе и ближе, но тут он перешел на другую сторону улицы, где было

поменьше пешеходов, и у меня появился шанс…

Через минуту, в переулке, я стоял на коленях над его окровавленным бездыханным

телом и разбирал содержимое почтовой сумки, пока не нашел то, что мне нужно: конверт

на имя «Джек Дигвид». Я прочел письмо — в нем говорилось, что она его любит, но об их

отношениях я и без того уже знал; ничего нового — но меня интересовало не содержание,

мне нужен был адрес, он был написан на конверте, оплаченном до Шварцвальда, где

располагался городок с названием Санкт-Питер, неподалеку от Фрайбурга.

После двухнедельного путешествия мы с Реджинальдом увидали впереди Санкт-

Питер: городские кварталы приютились в нижней части долины, окруженные со всех

сторон зеленью богатых полей и лесов. Это было сегодня утром.

2

В город мы въехали около полудня, грязные и утомленные путешествием.

Неспешной рысью мы пробирались по узким петляющим улочкам, и я смотрел на

запрокинутые лица горожан: и отпрядывавших от дороги, и поспешно отступавших от

окон — они захлопывали двери и задергивали занавески. У нас на уме была смерть, и я

даже было подумал, что каким-то образом они об этом догадываются, а может быть,

просто пугливы. Я не мог знать, что мы уже не первые всадники-чужестранцы,

прибывшие в город нынешним утром. И горожане испугались гораздо раньше нашего

приезда.

Письмо было адресовано до востребования в Центральный магазин Санкт-Питера.

Мы подъехали к маленькой площади, с фонтаном и каштанами, и расспросили дорогу у

испуганной горожанки. Другие указывали нам неопределенно, а она дала точные сведения

и как-то бочком поспешила прочь, не отрывая взгляда от своих башмаков.

Через минуту мы привязали наших лошадей возле магазина и вошли внутрь, и

единственный бывший там посетитель глянул на нас и решил запастись провизией в

другое время. Мы с Реджинальдом обменялись смущенными взглядами, а я огляделся по

сторонам. С трех сторон высились деревянные стеллажи, на которых грудились банки и

пакеты, перевязанные шпагатом, а у передней стены возвышался прилавок, за которым

стоял хозяин заведения, в фартуке, с пышными усами и улыбкой — но она угасла, как

догорающая свеча, едва только он разглядел нас получше.

Слева от меня стояла стремянка, по которой добирались до верхних полок. На ней

примостился мальчик лет десяти, сынишка хозяина, если судить по виду. Он чуть не упал,

когда поспешно спрыгнул со стремянки, и встал посредине комнаты, вытянув руки по

швам, в ожидании отцовских распоряжений.

- Добрый день, господа, — по-немецки сказал хозяин. — По вашему виду можно

сказать, что вы долго ехали верхом. Вам необходимы припасы для дальнейшего

путешествия?

Он указал на кофейник, стоявший перед ним на прилавке.

- Может быть, желаете освежиться? Выпить?

Тут он махнул мальчику рукой.

- Кристоф, ты забыл свои обязанности? Прими у джентльменов плащи.

Возле прилавка стояли три стула, и хозяин указал на них и пригласил:

- Пожалуйста, будьте добры, располагайтесь.

Я снова глянул на Реджинальда, понял, что он готов шагнуть вперед и

воспользоваться гостеприимством, и остановил его.

- Нет-нет, спасибо, — сказал я хозяину. — Мы с приятелем не расположены

задерживаться.

Краем глаза я заметил, как Реджинальд ссутулился, но он промолчал.

- Нам от вас нужны только некоторые сведения, — добавил я.

Осмотрительность надвинулась на лицо хозяина, как темный занавес.

- Да? — настороженно произнес он.

- Нам нужно найти человека. Его зовут Дигвид. Джек Дигвид. Вы с ним знакомы?

Он покачал головой.

- Совсем не знакомы? — настаивал я.

Снова отрицательное качание головой.

- Хэйтем… — предостерегающе сказал Реджинальд, как будто прочел мои мысли

по интонации.

Я не ответил ему. Я продолжал давить на хозяина:

- Вы в этом уверены?

Усы его нервно дернулись. Он судорожно сглотнул.

Я почувствовал, как у меня стиснулись челюсти; следом, прежде чем кто-либо

успел двинуться, я выхватил меч и ткнул острием под подбородок Кристофа. Мальчик

задохнулся, привстал на цыпочки, а глаза его заметались, оттого что в горло вдавился меч.

Я неотрывно смотрел на хозяина.

- Хэйтем… — снова окликнул меня Реджинальд.

- Предоставь это дело мне, Реджинальд, будь добр, — сказал я и снова обратился к

хозяину: — На этот адрес Дигвиду отправляют до востребования письма. Позвольте

спросить еще раз: где он?

- Сударь, — взмолился хозяин. Он беспрерывно переводил взгляд с меня на

Кристофа, от которого слышалась череда глухих звуков, как будто ему невозможно было

глотать. — Прошу вас, не мучьте моего сына.

Он молил глухого.

- Где он? — повторил я.

- Сударь, — хозяин в мольбе заламывал руки, — я не могу вам сказать.

Неприметным движением кисти я вдавил клинок в горло Кристофа еще сильней и

был вознагражден всхлипом. Краем глаза я видел, как мальчик еще выше приподнялся на

цыпочках, и чувствовал, хотя и не видел, как тошно рядом со мной Реджинальду. Все это

время я неотрывно смотрел на хозяина.

- Молю вас, сударь, молю вас, сударь, — его речь стала торопливой, а руками в

мольбе он размахивал так, словно пытался жонглировать невидимым предметом, — я не

могу сказать. Меня предупредили, чтобы я молчал.

- А-га, — сказал я. — Кто? Кто предупредил? Он сам? Дигвид?

- Нет, сударь, — он отказывался упорно. — Я уже несколько недель не видел

мастера Дигвида. Это был… другой, но я не могу вам сказать — я не могу сказать, кто.

Эти люди, они… серьезные.

- Думаю, нам с вами ясно, что я тоже серьезный, — я улыбнулся. — Разница только

в том, что я сейчас здесь, а их здесь нет. Говорите, сколько их, кто они и что им надо?

Его взгляд метался от меня к Кристофу, который, несмотря на его смелость,

стойкость и силу духа, проявленную перед лицом опасности (я не отказался бы увидеть

это в собственном сыне), все-таки снова всхлипнул, и это, должно быть, встряхнуло

хозяину память, потому что усы его задрожали сильнее, и заговорил он быстрее — слова

из него так и посыпались.

- Они были здесь, сударь, — сказал он. — Буквально час назад или около того.

Двое в длинных черных плащах поверх красных мундиров британской армии, они явились

в магазин, как и вы, и спросили, где можно найти мастера Дигвида. Когда я, не подумав,

сообщил им, они помрачнели и сказали, что еще несколько человек могут прийти и

спросить мастера Дигвида, и если так случится, то я не должен им ничего говорить, под