Проверить можно лишь одним способом.

Юджио, Селька и другие обитатели Подмирья – их Пульсветынеспособны нарушить Индекс Запретов и Закон Империи. Но даже если ясмогу нарушить какой-то из Запретов этого мира, это еще не будетдоказывать, что я не искусственный Пульсвет. Я ведь не знаюсодержания Индекса Запретов… стало быть, эти правила не впечатанымне в душу.

Значит, мне нужно проверить, могу ли я по собственной воленарушить какое-нибудь правило… норму морали, которой я досегодняшнего дня придерживался неукоснительно. Я много чегопередумал за последние несколько дней, но все равно подобратьнужное было тяжеловато. Поднять меч на жителей деревни или украстьчто-нибудь – это даже не обсуждается; а просто обругать кого-точисто для проверки – слишком ненадежно. В общем, положиться можнолишь на одну идею.

Я повернулся и уставился в лицо сидящей рядом со мнойСельке.

– …Что такое?

Я потянулся рукой к озадаченному лицу Сельки, извинившись в душеперед Асуной и Юи. Потом я извинился перед самой Селькой, придвинулсвое лицо к ее и прикоснулся губами к белому лбу под повязкой.

Селька резко дернулась и застыла. Через три секунды яотодвинулся от Сельки, лицо которой запунцовело аж до ушей; девочкасмотрела мне прямо в глаза.

– Что… что ты… только что сделал?..

– Думаю… что-то вроде «Обета мечника».

Я пытался найти приличное оправдание; и одновременно, осознавкое-что, я мысленно стиснул зубы.

Раз я сделал что-то, чего никогда не сделал бы реальный я,значит, я и есть «реальный я». Будь я клонированным Пульсветом, яавтоматически остановился бы в нескольких миллиметрах ото лбаСельки.

Пока я думал обо всем этом, Селька, продолжая смотреть на меня,прикоснулась правой рукой ко лбу и вздохнула.

– Обет… Может, в твоей стране так и принято, но, если бы это былне лоб, а […], то сюда уже летели бы Рыцари Единства. Это противИндекса Запретов.

Кусочек в середине я не расслышал, но не стал утруждать себя,переспрашивая. Селька вновь покачала головой, слабо улыбнулась испросила:

– А… какой обет?

– Разве не ясно… Мы с Юджио вместе спасем твою сестру Алису ивернем ее обратно в деревню. Обещаю тебе…

Я помолчал и добавил:

– Потому что я – мечник Кирито.

Погода следующим утром была прекрасная.

Наши с Юджио руки оттягивали свертки с обедом, сготовленным длянас Селькой, и мы шагали на юг по дороге, по которой очень нескоросумеем вернуться обратно.

Добравшись до развилки, от которой можно было выйти к лесу, гдераньше рос Кедр Гигас, я увидел старика. Изборожденное морщинамилицо за белыми усами, прямая спина, сверкающие глаза, словновидящие меня насквозь.

Едва увидев старика, Юджио радостно улыбнулся и побежал кнему.

– Дедушка Гаритта! Я так рад, что вы здесь. Я не смог поговоритьс вами вчера.

Имя было мне знакомо. Да, он был предшественником Юджио по рубкеКедра Гигаса.

Ласково улыбнувшись из-под усов, Старый Гаритта положил руки наплечи Юджио.

– Юджио, тебе действительно удалось срубить Кедр Гигас, вкоторый я сумел лишь на палец углубиться… Можешь рассказать мне,как ты это сделал?

– Вот этим мечом и… – Юджио приизвлек «Меч голубой розы» изножен на поясе, потом повернулся ко мне. – В первую очередь, с его…в общем, благодаря моему другу. Его зовут Кирито. И он просточеловек-загадка.

Я поспешно поклонился, одновременно думая: «Ну ни фига себепредставление!». Старый Гаритта подошел ко мне, пристальнопосмотрел своими всевидящими глазами – и тут же широкоулыбнулся.

– Значит, ты и есть «дитя, украденное Вектором», о которомстолько слухов. Ясно… очень разносторонний спутник.

Впервые в жизни я услышал нечто подобное; склонив голову, япопытался понять значение этих слов, а старик протянул левую руку всторону леса и продолжил:

– Ладно, простите, что я мешаю вашему долгожданному путешествию,но мне хотелось бы, чтобы вы прошли со мной немного. Я хочупопросить вас сделать кое-что.

– Ээээ. Кирито, ничего ведь, да?

Я кивнул – особых причин отказываться у меня не было. Стариквновь улыбнулся и, поманив нас за собой, шагнул на уходящую в лестропу.

Хотя я лишь неделю ходил по этой тропинке, меня посетило сильноечувство, похожее на ностальгию. Минут двадцать мы шли, пока невыбрались наконец на большую поляну.

Владыка леса, много веков гордо стоявший здесь, словно цепляяверхушкой небо, теперь мирно лежал на земле. Тонкие стебельки вьюнауже поползли вверх по угольно-черной коре; полагаю, в далекомбудущем кедр полностью сгниет и вернется в землю.

– …Зачем вы пришли к Кедру Гигасу, дедушка Гаритта?

Не ответив на вопрос Юджио, старик молча направился к верхушкеупавшего ствола. Мы поспешно направились за ним, но нас тут жепоприветствовал настоящий лабиринт из плотно переплетшихся ветвейКедра Гигаса и других деревьев. Приглядевшись, я обнаружил, чточерные ветки Кедра Гигаса, даже самые тонкие, все остались целы,хотя многие из них вонзились в землю и в камни. Их твердостьдействительно поражала.

Мы изрядно расцарапали не прикрытые одеждой руки, покапродирались сквозь переплетение ветвей, но в конце концов догналиСтарого Гаритту, который остановился и, ободряюще глядя на нас,ждал. Утирая со лба пот, Юджио проворчал:

– Ну что здесь такое?

– Вот это.

Старик указал на самый кончик павшего Кедра Гигаса, прямуюверхушку его ствола. Это был маленький, словно еще не выросший,побег, длинный и острый, как шпага.

– И что с этой веткой?

На мой вопрос старик протянул мосластую правую руку и погладилверхушку в том месте, где ее толщина была сантиметров пять.

– Из всех ветвей Кедра Гигаса эта поглотила больше всегоблагословения Солуса. Возьми свой меч и отсеки ее вот здесь.Смотри, отсеки одним ударом, много ударов могут ее повредить.

Старик рубанул ребром ладони примерно в метре и двадцатисантиметрах от кончика, после чего отошел на несколько шагов.

Мы с Юджио переглянулись и кивнули друг другу. Взяв у негосверток с его обедом, я тоже отступил.

Извлеченный из ножен «Меч голубой розы» ярко засиял на солнцебледно-голубым светом. Старик рядом со мной тихо вздохнул. «Бытьможет, все было бы по-другому, будь у меня в молодости этот меч» –мне показалось, что эта или подобная сожалеющая мысль была сейчас унего в голове, но на его спокойном лице я ничего не смогпрочесть.

Юджио держал меч наизготовку, но не двигался. Острие чутьколебалось – видимо, он был в нерешительности. Все-таки ветвь былатолщиной с запястье – может, он не был уверен, что сумеет отсечь ееодним ударом?

– Юджио, дай мне.

Я протянул руку; Юджио послушно кивнул и передал мне меч. Потомвзял у меня свертки и отошел туда, где стоял старик.

Какое-то время я смотрел на черную ветвь, ни о чем не думая,потом занес меч и сразу же рубанул сверху вниз. Раздалось чистое«щелк», ладони ощутили легкую отдачу, и клинок прошел сквозь томесто, в которое я целился. Длинная черная палка начала падать, но,ударившись о меч, подпрыгнула вверх и закрутилась в воздухе. Япоймал ее левой рукой. Она была холодна как лед и тяжело давила назапястье, так что меня даже пошатнуло.

Вернув «Меч голубой розы» Юджио, я перехватил палку обеимируками и протянул Старому Гаритте.

– Погоди немного.

Сказав это, он вытащил из-за пазухи тряпицу и аккуратно обернулей лежащую в моих руках ветвь. Потом перевязал кожаным шнурком.

– Вот так хорошо. Когда придете в столицу Центорию, отнесите этуветку в седьмой северный квартал, найдите там лавку ремесленникаСадре и передайте ему ее. Он сможет сделать из нее сильный меч, ужточно не слабее этого сине-серебряного красавца.

– П-правда, дедушка Гаритта?! Это было бы здорово, а то ябеспокоился за будущее, ведь нас двое, а меч у нас только один. Да,Кирито? – радостно произнес Юджио. Я ответил «ага, верно»,улыбнулся и кивнул. Но, радуясь, я одновременно почувствовал, чтоугольно-черная ветка в моих руках стала чуть тяжелее.