Лорен слушала его молниеносный монолог с внутренней улыбкой восхищения. Быть женой такого человека — значит жить на вулкане, и она собиралась добровольно отдаться этому вихрю.

— Кстати, — бросил он между прочим, — сегодня утром мне звонил репортер из одного журнала. Они знают, кто ты и что мы собираемся пожениться. Когда этот слух распространится, я боюсь, что пресса тебя замучает.

— Откуда они узнали? — изумленно выдохнула Лорен.

Он послал ей сияющую улыбку:

— Я им сказал.

Все происходило так быстро, что Лорен была просто ошеломлена.

— А ты, случайно, не сказал им, когда и где мы собираемся пожениться? — шутливо проворчала Лорен.

— Скоро скажу.

Он закрыл кейс и поднял ее из кресла, в которое она только что села.

— Хочешь большую свадебную церемонию с сотней гостей? Или обвенчаемся в какой-нибудь маленькой церквушке, где будут только твоя семья и несколько близких друзей? Когда вернемся из свадебного путешествия, можем устроить официальный вечер, таким образом выполнив свой общественный долг по отношению ко всем знакомым.

Лорен тут же представила, каким грузом будет пышная свадебная церемония для здоровья и жалкого бюджета ее отца. С другой стороны, такая привлекательная перспектива стать женой Ника без всяких промедлений.

— Ты и маленькая церквушка, — решила она.

— Согласен. А то я не могу дождаться, чтобы сделать тебя своей. Я ведь нетерпеливый.

— Правда? — Она поправила узел его галстука, чтобы лишний раз прикоснуться к нему. — Я никогда не замечала.

— Чертовка, — поддразнил он нежно, затем добавил:

— Я подписал чек и отдал его Мэри. Положи его на свой счет, возьми пару выходных и займись покупкой приданого, пока меня не будет. Это довольно крупная сумма. Ты не сможешь потратить все на одежду. Купи что-нибудь особенное в память о нашей помолвке. Драгоценности или меха.

Когда он ушел, Лорен облокотилась на стол, ее улыбка стала задумчивой и печальной. Она вспомнила слова Мэри: «Он дает им деньги и говорит, чтобы они сами купили себе то, что понравится… ему все равно что».

Она решительно отбросила эти мрачные мысли. Возможно, когда-нибудь Ник изменится. Сейчас она счастлива тем, что есть. Она взглянула на часы. Было уже пятнадцать минут одиннадцатого, а она еще не приступала к работе.

Джек Коллинз тупо смотрел на большие круглые часы, висевшие напротив его больничной койки, стараясь побороть слабость, которую он всегда чувствовал после уколов, необходимых перед обследованием. Часы показывали десять тридцать. Был понедельник. Руди собирался позвонить ему, чтобы сообщить о результатах расследования по поводу секретарши с итальянским, работающей у Ника Синклера.

Как будто по мановению волшебной палочки зазвонил телефон. Со второй попытки Джек снял трубку и поднес ее к уху.

— Джек, — раздался бодрый голос, — это Руди.

Перед Джеком медленно всплыло круглое лицо и маленькие глаза-бусинки.

— Ты проверил Деннер? — спросил он.

— Да, — ответил Руди, — все как вы велели. Она живет в хорошеньком домике в Бломфилд-Хиллз, и один немолодой господин платит за нее ренту. Я поговорил со сторожем, и он сказал, что жилички там сменяются довольно часто. Последней была какая-то рыженькая дама. Старый Витворт однажды застал ее с другим мужчиной и бросил. Сторож сказал, что Деннер живет тихо и спокойно. — Руди похотливо усмехнулся:

— Витворт не окупает своих денег, потому что с тех пор, как она переехала, он был там только один раз. Я думаю, что Витворт стареет и…

Джим боролся с густым туманом, окутывающим его голову.

— Кто?

— Витворт, — повторил Руди. — Филип А. Витворт. Я думаю, что как мужчина он больше не…

— Слушай меня и заткнись! — резко сказал Джек. — Меня собираются обследовать и поэтому вкололи сильное снотворное. Иди к Нику Синклеру и повтори ему то, что сейчас рассказал мне. Ты понял? Скажи Нику… — Сон волнами накатывал на Джека. — Скажи ему, что я думаю, это она проговорилась о деле Росси.

— Она что? Она? Да тебя же высмеют! Эта девка… — Голос Руди из презрительного превратился в строгий и важный. — Я позабочусь об этом, Джек, предоставь все…

— Заткнись, черт тебя возьми, и слушай меня! Если Ник Синклер в отъезде, иди к Майку Волшу, адвокату корпорации, и расскажи о том, что я тебе сказал. Ему, и никому больше. Затем я хочу, чтобы ты понаблюдал за ней. Ее телефонные разговоры должны быть записаны. Следи за каждым ее движением, если нужно, возьми кого-нибудь в помощь…

Лорен сонно смотрела в пустое пространство, когда во вторник утром раздался телефонный звонок. Она была так счастлива и взволнованна, что с трудом могла сосредоточиться на работе. Даже если бы она захотела отвлечься от мыслей о Нике, к чему она совсем не стремилась, то это было бы невозможно из-за постоянных поддразниваний и шуток коллег. Лорен взяла трубку и услышала тихий щелчок, который появился со вчерашнего дня.

— Лорен, дорогая, — раздался голос Филипа Витворта, — я думаю, что мы должны сегодня встретиться за ленчем.

Это было не приглашение — это был приказ. Всей душой Лорен хотелось попрощаться с ним и повесить трубку, но она не осмеливалась. Если она разозлит его, то он может рассказать Нику о ее двойной игре еще до того, как у нее будет возможность сделать это самой. К тому же она жила в его доме, и Ник, вернувшись, будет искать ее по этому телефону. Для переезда в отель нужно придумать правдоподобную причину, а ей совсем не хотелось добавлять еще лжи в эту путаницу.

— Хорошо, — согласилась она без энтузиазма. — Но я не могу отлучиться с работы надолго.

— От обедов в «Синко»у меня несварение желудка, — саркастически усмехнулся Филип.

От его голоса у Лорен пересохло во рту и стало трудно дышать. Ей совсем не хотелось встречаться с ним наедине и слушать то, что он собирался ей сказать. Тут она вспомнила Тони, и ей стало чуть легче.

— Встретимся в двенадцать в ресторане Тони. Вы знаете, где это находится?

— Да, но забудь об этом. Ты не сможешь достать там столик, если не…

— Я сделаю заказ, — оборвала его Лорен.

Когда Лорен вошла, ресторан был набит людьми, ожидавшими свободных мест. Тони послал ей через зал приветливую улыбку, а Доминик провел к столу. Лорен вежливо кивнула ему, и молодой человек залился румянцем.

— Ваш столик не очень хороший, Лорен. Я прошу прощения. Если в следующий раз позвоните пораньше, то у вас будет другой столик.

Лорен поняла, что имел в виду Доминик, когда он провел ее к столику. Тускло освещенный холл был отделен от зала только решетчатой деревянной перегородкой, украшенной цветами в горшках. Оттуда доносился шум голосов и смех, официанты сновали туда-сюда с кофейниками в руках.

Когда Лорен подошла к столу, Филип Витворт уже сидел, бесстрастно изучая кубики льда в своем бокале. Он вежливо встал, подождав, пока Доминик не усадит ее, а затем предложил ей бокал вина. Он выглядел очень спокойным, сдержанным, очень… довольным, подумала Лорен, смотря на его холеное лицо.

— Ну а теперь, — сказал он, — я надеюсь, ты расскажешь, как на самом деле у вас обстоят дела с нашим общим другом…

— Вы имеете в виду сына вашей жены? — гневно поправила его Лорен.

— Да, моя дорогая, — быстро ответил он. — Но давай не будем упоминать его имя в столь людном месте.

Воспоминания о том, как Филип и его жена обошлись с Ником, не давали Лорен покоя. Она напомнила себе, что ее Филип не обманывал, и попыталась взять себя в руки.

— Через день или два вы сможете прочитать об этом в газетах, поэтому я скажу вам сейчас — мы собираемся пожениться.

— Поздравляю, — сказал он добродушно. — Ты уже рассказала ему о… о нашем договоре? Когда мы встретились на благотворительном балу, он, по-видимому, был еще в неведении.

— Я собираюсь рассказать ему все в ближайшее время.

— Вряд ли это хорошая идея, Лорен. Он настроен так враждебно ко мне и моей жене…