и не изрыгает пламя. Но потом сэгат стал задерживать плату. И мы взяли в счет оплаты корову и отвели ее в выработку. И там скормили дракону. А кости принесли сюда. Чтобы сэгат не искал корову. Потом пришло время свиньи. Хотели скормить ее здесь, но сэгат услышал.

– Зачем вам это было нужно? – спросил Юайс.

– Дракон не выбирает, – стиснул зубы Смуит. – Мы служим ему, он служит нам. Если бы сэгат не задерживал плату, мы бы отправили Скайтена домой. Он бы увел дракона. Мы бы ушли… Увели бы дракона. А теперь… Теперь дракона нет…

Смуит замолчал.

– Как его звали? – вдруг спросила Глума.

– Кого? – не понял Смуит.

– Дракона, – пожала плечами Глума. – Разве вы не дали ему имя?

Что-то нежное вдруг блеснуло в глазах Смуита.

– У него не было сначала имени, – пробормотал Смуит. – Зачем имя дракону? Мы обходились без имени. А здесь, когда он вернулся, нашел нас, мы назвали… Скайтен назвал его именем своего маленького приятеля – Мора. Так что дракона зовут Мор. Мор…

Он повторил имя несколько раз, пока руки его не перестали мелко дрожать.

– Кого ты боишься? – вдруг спросил Юайс. – Кто наложил заклятье на твои уста, на уста всей артели? Кто лишил голоса мальчишку? Кто привел сюда дракона? Нэмхэйд? Ваш дракон опалил его пламенем три с половиной года назад возле Нечи? Ваш дракон? Он заколдовал вас?

Глаза Смуита закатились, кровь побежала из уголков губ. Здоровяк пошатнулся и, если бы Юайс не подхватил его, неминуемо рухнул бы на камень.

– Гао! – закричал Юайс. – Не дай ему умереть!

– Сейчас, – бросилась к Смуиту, положила ему ладони на виски Гаота. – Сейчас!

Смерть не угрожала слайбу. Жизнь издевалась над ним. Охаживала его изнутри плетью, жгла ему глотку, вонзала под ногти острые шипы. Магия погрузилась в тело артельщика, словно ядовитый паразит, и вытравить ее, не убив Смуита, было нельзя, потому что тот, кто заколдовал слайба, был где-то недалеко. Не рядом, но недалеко.

– Жив… – прошептала, выпрямляясь, Глума. – Но еще пара таких вопросов, и он не выдержит.

– Может… – Буил был бледным, как мрамор. – Может, еще кого опросить?

– Не поможет, – отмахнулся Юайс. – Они все схвачены той же магией. Зачем их убивать?

– И что же делать? – не понял Буил. – Ждать этого дракона? Да он половину города может выжечь!

– Думаю… – закрыл глаза Юайс. – И ты тоже, Буил, думай, чем можно сразить дракона. И зови стражников. Надо спустить Смуита вниз. В ратуше найдутся комнаты с крепкими дверями? Надо будет закрыть артельщиков. И мальчишку тоже, но в комнате получше. И не спускать с него глаз. Хотя бы дня на два, на три, пока мы разберемся со всем. И выставить стражу. Хорошую стражу, которая будет готова отразить нападение врага…

– Врага? – не понял Буил.

– А как ты думаешь, – процедил сквозь зубы Юайс, – тот, кто хочет устроить в твоем городе незабываемый драконий праздник, он друг?

– Враг, – выдохнул Буил. – Но кто он?

– Мы здесь всего второй день, – пробормотал Юайс и посмотрел на Глуму: – Послушай, ни у кого я не встречал такой способности чувствовать ложь, как у тебя. Давай сверим ощущения.

– Смуит не сказал ни слова правды, – проговорила Глума. – Он пытался дать знать о чем-то или сказать что-то, но не мог. А полуправда – та же ложь.

– Точно так, – кивнул Юайс.

– Это не Нэмхэйд, – прошептала Гаота, когда Буил отошел к краю площадки и стал звать стражу. – Не он. Я… – она сглотнула, – не могу объяснить. Я мало что знаю. Но он не такой. Не его запах, не его голос, не его… рука. Не он накладывал заклятье.

– Ты права, – мрачно пробормотал Юайс. – Но если это заклятье – не плод усилий нескольких колдунов, подобных Нэмхэйду, тогда нам придется еще труднее…

– Олс?.. – выдохнула Глума.

– Может быть, – прикрыл глаза Юайс. – А может быть, и нет. На той стороне… много колдунов.

– На той стороне? – не поняла Гаота.

– Спускаемся, – кивнул подбегающим стражникам Юайс. – У нас еще очень много дел.