— И, разумеется, не за принца крови?

— Дональд — клерк в страховой компании. Он начал ухаживать за мной, не зная, кто я. Это было так… необычно. Не могу сказать, что я сразу потеряла голову, но в конце концов он покорил меня. Мы поженились в Вегасе.

— Втайне от отца?

— Втайне от всех. Но я не смогла удержаться и сама обо всем рассказала папе. Его реакция меня поразила. Я ждала вспышек гнева, метания громов и молний. Он же оставался спокоен, хотя я видела, что мой поступок сильно расстроил его. О том, чтобы принять Дональда в семью, он, конечно, и слышать не хотел. Муж потом рассказал, что отец предлагал ему деньги, угрожал… Дональд, само собой, оставался непреклонен, но ни о какой нормальной семейной жизни, пока я принцесса, речи быть не могло.

— И вы решили сбежать от отца?

— Да, Дональд придумал отличный план, у нас почти все получилось. Мне удалось незамеченной, как мне казалось, покинуть особняк — нашу временную резиденцию. Но когда я явилась в условленное место, Дональда там не оказалось. А еще через какое-то время я обнаружила…

— Что за вами повсюду следует парочка клоунов в черном.

Госпожа Полеску кивнула.

— И вы хотите, чтобы я отыскал вашего ненаглядного?

Снова кивок.

— Тогда расскажите мне все, что о нем знаете.

Через десять минут с полдюжины страниц в моем блокноте были заполнены сведениями о Дональде Транке, двадцатичетырехлетнем страховом клерке из Вулриджа, Оклахома.

— А теперь, Ваше Высочество…

— Я же просила — просто Хелен. Или миссис Транк.

— О’кей, миссис Транк, полагаю, вам стоит прилечь и отдохнуть. Вон там за ширмой — вполне приличный диван. Конечно, не пуховая перина, зато отсутствие горошин я вам гарантирую.

— А как же вы?

— У меня назначена деловая встреча в городе. Да и по вашему делу предстоит побегать, и чем раньше я начну, тем больше шансов на счастливую развязку.

Хелен, только-только начавшая оживать, вновь помрачнела, услышав в моих словах намек, что развязка может быть и несчастливой. Иногда мне хочется вырвать свой язык к чертям собачьим. Вместо этого я взял со столика чашку кофе, к которому гостья так и не притронулась, и, обнаружив, что напиток совсем остыл, без жалости вылил его в помойное ведро.

Вторую встречу молодому человеку, назвавшемуся Джоном Смитом, я назначил все там же — «У Тимми». Клиент, как и в первый раз, пришел раньше меня, но теперь, наученный горьким опытом, ничего из еды заказывать не стал, ограничившись пинтой английского эля — кухня в ресторанчике была преотвратная, зато расположен он — лучше не придумаешь. Потому-то я и любил использовать его как площадку для переговоров на нейтральной территории.

Заказав себе двойной бурбон (в «Ирландском рагу» так и не удалось получить свою порцию), я подробно изложил все, что успел накопать по делу. Новости были печальные.

— Вы уверены, что моя жена мертва? — В голосе молодого человека читалось, что втайне он, несмотря ни на что, надеется услышать отрицательный ответ. Но дарить напрасные надежды — не моя работа.

— Да, мистер Смит, боюсь, оправдались ваши худшие подозрения.

На мгновение Джон закрыл лицо ладонями. Справившись с известием, продолжил:

— Как она умерла? Где ее тело? Я могу ее видеть?

— Я могу ее видеть. А значит, скоро смогу ответить на все ваши вопросы. Найдете пару долларов — заплатить за мой бурбон?

— О, само собой.

— Хорошо.

— Дайте знать, как только что-нибудь выясните.

— Разумеется.

Перед тем как отправиться к «Тимми», я позвонил старому приятелю — Шляпе Мэтту. Сейчас его, понятное дело, никто так не называет, даже я рискую делать это только за глаза — все ж таки целый полицейский инспектор. Инспектор Хенриксен. Одиннадцать лет назад мы были с ним напарниками, и уверен, оставались бы ими до сих пор, если бы не чертов «браунинг» одного из громил Слона Макки. Слоном в Уорвик-сити до сих пор пугают детей. Он держал в кулаке весь наш городок, пока Неистовый Марк Стилецки, заняв офис прокурора, не объявил крестовый поход против организованной преступности. Так вот, громила из банды Макки всадил в меня три свинцовых боба двадцать второго калибра. Два в плечо и один в голову.