Часть девятая
— Почти, — сказала она. Возможно, Кир имела в виду жизнь, которую мы должны были провести вместе, возможно, сражение с «Верой». Подходят оба варианта.
Если она говорила о нас, то об этом я писать не стану. Здесь такому не место. Если же речь шла о «Вере», то думаю, Кир была права; мы почти победили Ее.
Мы так и не увидели, как они выглядят, но, полагаю, это не важно. Когда понимаешь, что они делают, их внешний вид не играет роли. Они совершают работу богов, но они сами — не боги.
Возможно, мне следует писать о Ней в прошедшем времени. В конце концов, наше сражение уже в прошлом: мы нанесли Ей серьезный урон, Она ушла и больше не вернется. Но «Вера» повлияла на нас, так же как на шахран триста лет назад, и этот процесс идет прямо сейчас и в будущем не исчезнет. Он не закончится только потому, что Она ушла. И «Вера» не одинока. Во вселенной их несколько. В каждой вселенной. И так будет всегда.
Я понял, что Она такое, перед финалом сражения, когда для меня все закончилось. И осознав, увидел еще кое-что: структуру, созданную из порядков величин. Чтобы описать Ее сущность, мне сначала надо описать эту структуру, так как «Вера» — ее неотъемлемая часть.
Порядки величин. Сколько песчинок на пляже? Сколько пляжей на планете? Планет в галактике? Галактик во вселенной? Сколько песчинок во вселенной? И сколько вселенных? Почти у всех этих вопросов есть точный ответ. И только на последний ответом служит бесконечность. Или ноль — то же самое, только вывернутое внутрь. В шахранской математике бесконечность и ноль обозначаются одним символом — шрахр, он получил свое имя после Ее прибытия триста лет назад.
Когда Шрахр написал свою Книгу и рассказал им, что Она такое, шахране увидели истину, приняли ее и до сих несут в себе, словно код древней болезни. Они поняли, что являются практически ничем, им некуда повернуть, некуда идти и есть только один путь: регрессия и упадок. Иногда мне кажется, они правы. Иногда нет. В словах Шрахра и в моих словах есть не только тьма, но и возможность бесконечности. Чем больше вы знаете, тем шире пространство неизведанного. Процесс познания похож на некий постоянно делящийся объект, чьи новые половинки всегда крупнее старых.
Первую часть из того, о чем я пишу, легко доказать, взглянув на всем известные порядки величин. Размер нашей галактики относительно всего мироздания ничтожен, возможно, не больше атома, а мы — лишь малая часть малой части этого атома. В физических терминах мы — практически ничто и никогда не сможем увидеть всю вселенную, так как она слишком большая. Наша встреча с «Верой» — это едва заметная рябь в непримечательном районе отдаленной галактики.
Следующую часть нельзя доказать объективно, но именно это я увидел после боя, и мои умозаключения соответствуют данным наблюдений. Что касается их, никто, кроме Шрахра, не наблюдал за Ней больше меня.
Мы сражались с «Верой» по всей системе, и я учился понимать Ее, собирая картину из разрозненных кусков, из цепи не связанных друг с другом фактов, хотя до самого конца так и не свел все воедино. Ответ кроется в Ее способностях, причем не только на вопрос «как», но и «почему». Именно они могут объяснить то, чем Она является.
Она знала всех своих противников, в прошлом, настоящем и будущем. Она знала своих врагов еще до начала их существования и после их поражения. Они всегда были Ее частью и всегда будут.
Она одерживала верх над всеми, никто не мог Ее победить, и каждая цивилизация после Ее ухода погружалась в хаос и упадок.
Она знала нас досконально, со всеми желаниями и воспоминаниями, и поместила всю эту информацию в серебряные копии, которые оказались лучше оригиналов, а потом заставила нас убить их. От такого мы едва оправились.
Она послала второе поколение симуляций на мостик, на мой собственный мостик; копии того, чем мы были и чем могли стать, они лгали и одновременно говорили чистую правду. После общения с ними мы так и не оправились полностью, хотя каким-то образом продолжили бой.
Она оказывала на нас влияние, создавала события, в точности зная нашу реакцию на них. Она делала это столь совершенно, что Ей не нужно было читать мысли или овладевать человеческим разумом. Казалось, «Вере» известны наши мысли еще до того, как те приходили нам в голову, но на самом деле Она досконально знала нас самих.
Она запутывала и блокировала сигналы сканеров и зондов, позволяя им видеть только то, что хотела сама. В результате они оказывались практически бесполезными.
Она меняла строительные блоки материи, создавала и воссоздавала своих пауков, строила наши копии из серебряной жидкости и белого света; Она превратила собственные части и части «Чарльза Мэнсона» в энергию, продолжая сражаться даже после повреждений, которые, по нашему мнению, должны были Ее уничтожить.
