– Ты ее помнишь, верно? – Доктор повернулся к нему. – Ты пощадил ее на Шестом уровне. Забрал всех, но оставил ее. Помнишь?

– Я… помню… – неохотно признался Судья.

– И ты тоже это помнишь, да, Марианна? – мягко спросил Доктор.

Женщина в коляске очнулась, задрожала и захныкала.

– Он мог прекратить… мои страдания. Я умоляла его… но он даже не посмотрел на меня.

– Более того, он ушел, – сказал Доктор и повернулся к Судье. – Почему?

Судья промолчал.

– Так и думал, что ты не скажешь, – Доктор кивнул. – Неважно, я и так знаю ответ. По той же причине ты заговорил со мной. Ты думал, что Караульный – часть меня. И Марианну ты пощадил, потому что почувствовал в ней родственную душу. Верно? Она – гибрид Караульного и человека. Ты увидел ее и пощадил. Потому что именно таким ты и хочешь стать.

– Она – идеально гармоничное существо, – сказал Судья.

И тут раздался звук. Кошмарный звук, который я надеялся никогда больше не слышать. Смех Марианны Глобус.

Доктор шагнул ближе к Судье и выпрямился.

– Это она-то идеально гармонична? А как насчет тебя? Суди себя сам. Скажи мне, насколько ты гармоничен.

Судья задумался над приказом Доктора. На какое-то мгновение я понадеялся, что этим все кончится. Что Судья просто возьмет и развалится, превратившись в груду собственных грехов.

Вместо этого существо издало странный, нечеловеческий звук, подняло Доктора в воздух и потянуло к себе. Судья обхватил Доктора извивающимися усиками. Он собирался разорвать его на части.

– Гармоничное существо? – прохрипел чей-то голос.

Марианна медленно двинулась к Судье, ее лицо исказилось от боли.

– Хочешь узнать, какова гармония на вкус?

Судья отступил назад, таща за собой Доктора.

– Ты – образец.

Марианна продолжала скользить вперед, ее голова качалась из стороны в сторону.

– Мне приходилось принимать решения. Ужасные решения. Такова была моя работа. И люди ненавидели меня за это. Бентли меня ненавидела. В колониях погибла вся ее семья. Поэтому она рассказала мне, как сбежать. Это была ее ловушка. Ее месть. Она сделала это со мной, – Марианна культей указала на тело Бентли. – Она считала, что я это заслужила. Вот оно, правосудие. Когда пришла смерть, мне наконец стало немного лучше. Но они не позволили мне умереть.

Теперь она двигалась очень быстро, не останавливаясь, ближе и ближе к Судье. Я услышал протяжный вой. Судья пятился, а Доктор яростно извивался в его мертвой хватке.

Голос Марианны окреп. В нем гремела ярость.

– Бентли сделала это со мной, и думаю, она радовалась, что я осталась жива. Поначалу. Но потом и для нее это стало невыносимо. И никто не решился просто дать мне умереть. Даже Управитель.

– Марианна… – начал я.

– У него никогда не хватало духу на такое, – ее голос был почти ласков. – Наверное, единственный, кому хватило бы – Доктор. Но он никогда в этом не признается. Потому что он – герой.

Доктор молча пытался вырваться из щупалец Судьи. Сказать по правде, выглядел он не очень героично. Особенно когда Судья отшвырнул его в сторону, и Доктор приземлился в кучу изорванных тюремных униформ.

Марианна продолжала скользить вперед по Клетке крови. Вой нарастал. Судья снова попятился и замер, упершись во влажную стену комнаты. Дальше отступать было некуда, а Марианна надвигалась. В том, что осталось от ее руки, что-то заблестело.

Я повернулся к Абессе.

– Остановите ее, остановите сейчас же!

Абесса вскинула оружие и несколько раз выстрелила в спинку кресла Марианны. Это должно было ее остановить, но ничего не произошло.

В этот самый миг Абесса поняла, что аккумулятор из ее винтовки куда-то исчез.

Я похолодел.

– Марианна, – воскликнул я. – Пожалуйста, не надо!

На короткий миг Марианна развернула кресло и посмотрела на меня.

– Помните, Управитель, – сказала она. – Это лишь простой народ. Они не считаются.

Она бросилась к Судье, а вой становился все пронзительнее.

– Давай! – рявкнула она. – Я – твой ответ! Суди меня! Суди! Меня! Потому что я – виновна!

Судья вжался в стену – огромное чудовище в страхе съежилось перед крошечной, изуродованной Марианной.

Кажется, сначала я выкрикнул ее имя.

Или же сначала взорвался аккумулятор.

Или же первой закричала Марианна.

Или то, что осталось от Бентли.

Но когда прогремел взрыв, в Тюрьме воцарился покой.

Доктор готовил ужин.

– У меня дома лазанья, – возразила Клара.

– Ерунда, – сказал Доктор. – Моя все равно будет вкуснее.

– Это вообще лазанья? – с сомнением спросила Клара.

Доктор внимательно посмотрел на кастрюли.

– Скажем так – это все еще может ею стать.

Я сидел на столе в буфете. Есть не хотелось.

После взрыва мы все выжили. Похоже, только мы в Тюрьме еще держались на плаву. Все Караульные выключились. От Судьи осталась лишь кучка металла, к которой никому из нас не хотелось подходить.

Абесса, похоже, была удивлена, что осталась жива. Доктор, хромая, подошел к ней и, к моему удивлению, ущипнул ее за щеку. Она ответила тем же.

– Я же говорил, – сказал он ей. – Меньше стреляешь – дольше проживешь.

– Говорили, да, – признала Абесса. – Но… некоторые инстинкты так просто не перебороть.

– Может, они врожденные? – Доктор отошел. – Например, несмотря ни на что, я по-прежнему люблю людей и ничего не могу с этим поделать.

И в это мгновение Абесса сделала нечто потрясающее. Она улыбнулась.

Что было дальше, вам вряд ли интересно. Оказывается, важные вещи вроде стабилизации тюремных систем, возобновления жизнеобеспечения и восстановления контроля над Оборонной Станцией на деле могут быть весьма унылы. Они просто требуют времени, вот и все. Даже говорить не о чем.

И вот наконец Доктор, когда-то бывший Заключенным 428, поднялся из-за панели управления и потер глаза.

– Починил. Есть хочется, – заявил он и похромал прочь.

Абесса на ужин не пришла. Она пыталась заставить работать ТрансНет – до смерти хотела увидеть лица людей на том конце. Особенно когда они узнают, что теперь Тюрьмой заправляет она – Заключенная 203. Осужденная наемница майор Абесса, в руках которой оказались все документы и материалы Тюрьмы.

Поэтому ужинать собрались только я, Доктор и Клара.

– Я не голоден, – настаивал я.

– Мне без разницы, – сказал Доктор, нарезая овощи. – Не в вас дело. Просто в моем списке был пункт: «Сделать что-нибудь с едой». Вот я и делаю.

– Ну конечно, – Клара вздохнула. – Вечно эти твои списки, – она попыталась зачерпнуть ложкой содержимое кастрюльки Доктора, но он шлепнул ее по руке.

– Рано! – сказал он. – Еще не готово.

– Ты хоть решил, что это будет за блюдо?

Доктор пожал плечами и продолжил кулинарить.

На столе стоял розовый кустик в цветочном горшке. Он был усеян бутонами. Скоро они раскроются.

Я так и не понял, что за блюдо мы ели на ужин, но было очень вкусно. Я сначала немного попробовал, а затем съел целую тарелку. И еще одну.

Клара выжидательно посмотрела на меня.

– Паприка, да? Это я ему сказала ее положить.

– Я бы и сам догадался, – пробурчал Доктор.

– Ну разумеется, – Клара хитро улыбнулась и подмигнула мне.

Доктор отставил миску.

– А теперь – сладкое, – объявил он.

– В меня не влезет! – возразил я.

– О, это не пудинг, а решение. Пора получить по заслугам.

Клара сморщила нос. Я почувствовал, как съеденный обед заворочался в моем желудке.

– Что? – спросил я.

– Ну… – Доктор задумчиво уставился на вилку, раз за разом пересчитывая ее зубцы. – Правительство Родины вот-вот падет. В государстве кавардак. Настоящий кавардак. И угадайте что – люди хотят, чтобы вы вернулись.

– Я не могу, – возразил я. – Я не заслужил…

– Я-то знаю, что не заслужили, – сухо ответил Доктор. – Но народ считает иначе. Они позабыли все ваши глупые человеческие ошибки и помнят лишь, что вы были лучше, чем нынешние власти. Чуточку лучше. И, к счастью для вас… – он обвел рукой пустой буфет. – Все, кто мог бы убедить их в обратном, теперь мертвы.