«На этот раз все будет по-другому, ведь у меня есть бесстрашные воители, подчиненные моей воле. Древние воители, готовые умереть за меня».

Опал очистила мысли и послала мысленный запрос к своей второй копии. Все, что ей вернулось — ощущение ужаса.

«Она знает, — поняла Опал. — Бедняжка».

Но момент сочувствия своей молодой копии долго не продлился, потому что заключенная в тюрьму Опал Кобой научилась не жить прошлым.

«Я просто убиваю свою память, — подумала она. — И все».

Весьма удобно, не так ли?

Двери ее камеры изменили свое состояние из твердого в газообразное, и Опал не очень удивилась, увидев надзирателя Тарпона Виниайю, покорного писца, который ни разу не провел ни одной ночи под луной. Он мялся в дверном проеме, а по бокам от него стояли два пикси стражника.

— Надзиратель, — сказала Опал, оставляя все попытки левитировать, — Вы прибыли, чтобы оповестить меня о моей амнистии?

У Тарпона не было времени на любезности.

— Ты переезжаешь, Кобой. Никаких дискуссий. Забирайте ее, ребята, — последний его жест предназначался двоим охранникам.

Слоноподобные пикси быстро прошагали в комнату, без единого слова заломив руки Опал за спину. Слоноподобные пикси были характерным видом для Атлантиды, где под давлением окружающей среды и воздействием водорослей они появлялись в подавляющем количестве. Этих пикси природа не одарила мозгами, зато компенсировала мыщцами, так что они были идеальными тюремными охранниками, не уважающих никого, кто был меньше их по размеру и не выписывал им чеки.

До того, как Опал смогла раскрыть рот, чтобы предъявить свои возражения, пикси запихнули ее в анти-радиационный костюм и отрезали три пружинистых шнура вокруг ее туловища.

Надзиратель вздохнул, как будто бы он представил, что Опал каким-то образом вырубит его стражников.

— Хорошо, замечательно, — сказал Тарпон, вытирая высокий лоб платком. — Отведите ее в подвал. Не трогайте никакие трубы, и, если это возможно, старайтесь меньше дышать.

Стражники взвесили пленницу на руках, как скатанный ковер, и помчались из камеры Опал по узкому мостику, который соединял камеру и главную тюрьму. Затем они направились к служебному лифту.

Опал улыбнулась за тяжелой свинцовой сеткой своего шлема.

«Это определенно подходящий день для того, чтобы Опал Кобой избили эти коренастые ребятки». Она послала мысль себе второй, молодой, которая сейчас была на поверхности.

«Я почувствовала тебя, сестренка».

Кабина лифта опустилась вниз через сотни ярдов мягкого песчаника к небольшому помещению, полностью состоящему из сверхплотного материала, созданного из осколков нейтронной звезды.

Опал поняла, что они прибыли в помещение, и тихонько захихикала, вспомнив глупого гнома из высшей школы, который спрашивал, из чего сделаны нейтронные звезды.

«Из нейтронов, парень, из нейтронов! — сказал тогда профессор Бобовик. — Ключ к разгадке — в самом названии!»

Этой комнате принадлежал рекорд самой высокой цены за квадратный метр на всей планете, хотя выглядела она, как маленькая бетонная комната. В одном конце был вход в лифт, на другом — нечто вроде ракетной трубы. В середине же находился невероятно сердитый гном.

— Вы что, издеваетесь? — поинтересовался он, воинственно выпятив пузо.

Слоноподобные пикси сбросили Опал на серый пол.

— Приказали, приятель, — сказал один из них. — Засунь ее в трубу.

Гном упрямо покачал головой.

— Никого я туда не буду засовывать. Трубы построены для веток.

— Я верю, — сказал второй пикси, невероятно гордящийся тем, что запомнил всю информацию, — что один из реакторных узлов истощен настолько, что труба абсолютно пуста.

— Звучит здорово, мой слоноподобный друг, за исключением этого твоего «абсолютно пуста» в конце, — сказал гном, которого звали Колин Озкопи. — Но даже если так, я хотел бы знать одну вещь. Насколько последствия моего неповиновения ужаснее, чем последствия повиновения?

Это было весьма опрометчиво со стороны гнома говорить такое длинное предложение — слоноподобным пикси потребовалось несколько минут для того, чтобы его переварить. Но им повезло — от перспективы полного отказа мозга из-за слишком сложного предложения их освободил телефонный звонок Колина.

— Секундочку, — сказал он, глядя на номер звонившего. — Это надзиратель.

Колин ответил на звонок самым бодрым голосом, на который был способен:

— Алло! Инженер Озкопи на проводе.

Озкопи слушал довольно долго, иногда вставляя многозначительные «ага» и два «Д’арвит». Наконец он положил телефон в карман.

— Вау, — сказал он, легонько пнув радиационный костюм Опал ботинком. — Кажется, лучше будет засунуть-таки ее в трубу.

Пип помахал своим телефоном перед камерой.

— Эй, слышите что-нибудь? Я — нет. На этот номер никто не звонит, а ведь показывает пять палочек. Стопроцентно ловит в любой точке планеты! Черт побери, да один раз я даже дозвонился до космического корабля!

Элфи схватила сенсорный микрофон.

— Мы двигаемся так быстро, как можем. Опал Кобой на данный момент находится в порту шаттлов. Нам нужно всего-то еще десять минут!

Пип принялся напевать:

— Тот, кто врет просто так — в тюрьму попасть мастак… Тот кто врет просто так — в тюрьму попасть мастак…

Жеребкинс вдруг понял, что подпевает. Эта песенка была главной темой Пипа и Кипа. Элфи наградила его таким взглядом, что он быстро замолчал и пробормотал:

— Извини.

Терпение же Артемиса было на исходе. Эти бесплодные препирания его раздражали.

— Все это тщетно и, если честно, слегка смущает меня. Они явно не намереваются отпускать Опал. Мы должны немедленно эвакуироваться, хотя бы к порту. Они специально оборудованы плотинами, сдерживающими потоки магмы.

— Мы и здесь в безопасности, — не согласился Жеребкинс. — Реальная опасно сейчас в Атлантиде. Именно там и находится вторая Опал. Ты сказал — и я с тобой согласен — что серьезные взрывы, теоретически, случаются только с живыми существами.

— Теоретические взрывы до тех пор остаются теоретическими, пока теория доказана, — парировал Артемис. — А с такими многими… — Он остановился посередине предложения, что было для него несвойственно — Артемис ненавидел неграмотность и плохие манеры. Цвет его кожи внезапно из бледного стал мраморным, и он вдруг начал яростно бить себя в лоб.

— Глупо… как глупо! Жеребкинс, мы оба — недоумки. Я не ожидал такого впадения в крайности от ЛеППРКОНа, но ты-то…

Элфи узнала этот тон. Она слышала его великое множество раз во время прошлых приключений. И тон этот обычно предшествовал какой-нибудь катастрофической ошибке или чему-то подобному.

— Что случилось? — спросила она, заранее приготовившись к ужасающему ответу.

— Да, — поддержал Жеребкинс, — почему это я недоумок?

Артемис провел указательным пальцем вниз на юго-запад, приблизительно в том же направлении, по которому они направлялись от клиники Ж.Аргона.

— Кислородная комната изменила мое восприятие, — сказал Артемис. — Клон. Нопал. Она — живое существо. Если она взорвется, это может быть ядерный взрыв.

Жеребкинс запросил файлы клона на веб-сайте Аргона, зайдя в раздел деталей пациента.

— Нет, я думаю, там все будет в порядке. Опал собрала свое ДНК до вторжения во временной поток.

Артемис был очень зол на себя за то, что так быстро забыл о клоне.

— Кризис продолжался уже несколько минут, пока я не понял важность клона, — сказал он. — Если Нопал создали позже, мое медленное мышление могло стоить многих жизней.

— Множество жизней до сих пор на кону, — сказал Жеребкинс. — Мы должны спасти всех, кого сможем.

Кентавр лопнул плексигласовое покрытие на стене и нажал на красную кнопку. Тут же по всему городу взвыла сирена, призывая всех к эвакуации. Жуткие звуки напоминали причитания матери, которая ожидала плохих новостей после ночного кошмара.