капли воды похожи.

Глаза Флая опасно сощурились.

— И как звали твоего друга?

— А? — Человек, готовый прыгнуть в бездну воспоминаний, был остановлен этим вопросом. — Это… была женщина. Михаэль.

— Рейвен. Рейвен, ты уже выбрал?

— Черное. — Отозвался Ворон, с блаженной улыбкой наблюдая за метаниями своей женщины, которая никак не могла определиться с нарядом.

Полуторагодовалый сын сидел на его коленях, задумчиво смотря своими большими черными глазами на вертящуюся у зеркала маму.

— Нет… черное — не для детского праздника, любовь моя. — Пробормотала Белла, прислоняя к себе белоснежное платье. — А так?

— Ты же знаешь, ты прекрасно смотришься в любом.

— Нет. Надо было подумать об этом заранее. Для такого дня нужно было заказать новое! — Энгер не стал говорить любимой о том, что «новых» у нее целый шкаф. Белла сокрушенно вздохнула. — Миша обидится на меня.

— Наверное. Не жди прощения.

— Тебе все весело. — Отмахнулась его взволнованная супруга.

— Милая, поверь мне, у них еще будет полно поводов утроить праздник, а у тебя — заказать еще с сотню платьев.

— Но это же их первенец. — Женщина вновь критично осмотрела белоснежный наряд. — Нет, этот цвет принадлежит ее отцу. Я не трону ни синий, ни белый.

— Флай совершенно точно не расстроится, если ты облачишься в это чудесное платье. — Энгер знал, что все произнесенное им не имеет никакого значения. Но вынужден был отвечать, дабы его не обвинили в безразличии. А так же потому что просто обожал этот женский голос.

— Боги, надо было посоветоваться с Вирдж. Хотя она, скорее всего, выберет вишневый…

Его возлюбленная продолжала вытаскивать платья из гардероба, как фокусник кроликов из шляпы. А Энгеру оставалось лишь удивленно думать над тем, как все это добро умещалось в шкаф. Да, по части стильных шмоток его любимая была магом куда большим, чем он.

Но Ворону почему-то доставляло странное удовольствие наблюдение этого беспорядка: брошенных на кровати платьев, выползающих с полок шарфиков, стоящих длинным строем пар туфелек. Он понимал и даже находил очаровательной страсть женщин ко всему красивому и изысканному, потому не мог обвинять Беллу в любви к одежде. Пусть даже любовь эта была безграничной. Буквально.

— Проверь готов ли Скай. — Пробормотала его супруга, осматривая очередной наряд. — Клянусь, этот мальчик настолько погружен в науки, что порой не может правильно застегнуть пуговицы.

— Он уже давно перестал быть мальчиком. — Поправил Беллу Ворон, защищая своего старшего сына, который предпочел пойти по стопам отца. — К тому же я не могу тебя оставить, ведь ты нуждаешься в моей помощи больше.

Выдохнув так, словно принимала поражение, Белла протянула руку к платью, которое занимало особое место в ее гардеробе. Нежно-лавандовое. Именно оно было надето на женщине, когда она давала брачную клятву своему супругу.

Энгер кивнул в знак одобрения. Собственно, он знал, что именно на нем Белла и остановится.

— Знаешь… это платье оно словно возвращает меня в прошлое. И сейчас это так… ко времени. Я имею ввиду… — Женщина задумчиво рассматривала свое отражение. — Теперь Михаэль и Дэймос переживают тоже счастье, которое испытываем мы с тобой. Скрепление вечного союза. Дети. Все эти приятные хлопоты… Это так здорово, когда знаешь, что принадлежишь лишь собственной семье. Когда знаешь, ради кого живешь.

— Не могу не согласиться. — Улыбнулся Энгер, позволяя маленькому сыну играть своими волосами. — Я знал, что у них все наладиться. К тому же, в тот раз, когда я стал виновником их разлуки…

— Это время нужно было им. Этим двоим необходимо было подумать по одиночке и понять, что они не могут друг без друга. Они оба такие чертовски упертые…

— Стоят друг друга. — Кивнул Ворон, подмигивая улыбающемуся малышу.

— Время не лекарь, но нельзя отрицать, что иногда оно помогает расставить все на свои места. И теперь… — Белла тревожно посмотрела на своего возлюбленного. — Теперь все будешь хорошо, правда?