ценить хотя бы потому, что Михаэль крайне редко принимала на себя ведущую роль. Случай, когда она становилась инициатором близости, можно было назвать уникальным, потому что женщина обычно подчинялась его настойчивости, позволяя в очередной раз доказать, что лучше чем с ним, ей не будет ни с кем и никогда.

Мечтательный придурок.

Отстраненно Дэймос подумал, что если бы все происходящее было реальным, то Михаэль коснулась бы этой кровати во второй раз. Потому что был первый, который он сделал просто незабываемым, примитивно изнасиловав свою женщину. Ту, которую поклялся защищать и беречь. И разве после этого он еще смеет на что-то рассчитывать?

Боги, ее запах. Ее тело. То, как она на него смотрит. Все это было мучительным и таким желанным.

А потом женская ладонь обхватила край простыни, стягивая ткань с его обнаженного тела. Послышался судорожный выдох. Ее. И Дэймос не смог сдержать улыбки, хотя ситуация была, скорее, трагической, чем забавной. Но, черт, она реагировала на него как и прежде…

А потом стало не до улыбок, потому что год воздержания дал о себе знать. И как только женщина оказалась на кровати и прикоснулась к нему, Дракон тихо зарычал, подавшись бедрами. Прохладная ладонь скользнула по его бедру вверх, а сама Михаэль потянулась вперед, сближая их лица.

Удерживать себя на месте? Да к черту.

Уже в следующее мгновение женщина сидела на его бедрах, едва ли имея возможность ответить на дикий, жадный поцелуй. Сильные руки, сжимающие ее в объятьях, не давали сдвинуться даже на сантиметр. Да и зачем? Кому нужен этот воздух?

Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Дэймос отстранился от женских губ.

— Почти реальна. — Протянул он в итоге хриплым голосом, слабо улыбаясь.

Михаэль недоуменно нахмурилась, следя за тем, с каким восторгом ее осматривает мужчина. И смысл этих слов до нее дошел почти сразу. Синий взгляд скользнул на тумбочку. Потом вновь вернулся на Дракона.

— Значит, «почти реальна». — Повторила Миша, понимающе кивнув.

— Да, говори со мной. — Дэймос двинул своими бедрами, заставляя предвкушать долгожданный момент единения.

— И что же заставляет тебя сомневаться?

— Моя Михаэль никогда бы не вернулась ко мне сама. И даже если бы такое случилось, она бы совершенно точно не пошла в мою постель добровольно… — Пробормотал лениво темный, после чего повлек свою руку вниз, между их телами, смотря в глаза своей женщине.

— Ну уж нет. — Заявила тихо она, удерживая его ладонь. — Прежде чем это произойдет, я докажу тебе, что все, что ты чувствуешь и видишь — реально. Ты будешь твердо убежден, что держишь в руках настоящую меня. — Наклонившись вперед к застывшему мужчине, Михаэль оставила на его шее поцелуй. — Но ведь сделать это можно только одним единственным способом. — Ее губы невесомо скользнули по его плечу. Спустились к груди, касаясь грубого шрама. — Скажи мне, когда будешь готов признать реальность происходящего, Эрион.

Тяжело дыша, словно все время с момента пробуждения провел под водой и всплыл только теперь, Дэймос следил за тем, как женщина спускается ниже по его телу, нежно целуя кожу, гладя руками, проводя кончиком языка по каждому шраму. И будь он проклят, если помешает ей и прервет намечающееся…

Нет. Он совершенно не заслужил подобное, потому появилось и третье доказательство тому, что происходящее было сладким бредом.

— Я все еще эфемерна, Эрион? — Прошептала женщина, устраиваясь между его бедер.

— Более чем… — Его хриплый голос сорвался, перейдя в грубый стон.

Трезвость ума и раньше не входила в число его верных друзей, но теперь ему совершенно сорвало крышу. Если девочка так продолжит, то не просто не докажет ему реальность происходящего, а лишь заверит в том, что он оказался в раю незаметно для самого себя.

Боги, если бы это было правдой… если бы только это было правдой…

— Михаэль… не уходи… люблю… — Пробормотал Дракон, зажмурившись. И просьбы в этих словах было больше, чем в самых горячих молитвах, которые он когда-либо возносил богам. Но ведь творцы никогда и не внимали его мольбам.

Нежные и в то же время уверенные движения женских губ прекратились, заставляя Дэймоса мысленно выругаться. Так вот что надо было сказать, чтобы волшебство развеялось.

Приоткрыв глаза, Дракон с удивлением уставился на девушку. Миша сидела напротив, смотря на него глазами полными слез. И почему-то именно в этот момент, увидев, как по ее покрасневшим щекам скатываются соленые капли, Дэймос поверил, что все происходит наяву. Что его возлюбленная здесь, рядом с ним, настоящая, действительно реальная. И что ей чертовски больно.

— Иди ко мне, Михаэль. — Позвал тихо Дракон, протягивая к ней руку. — Ничего не говори. Я все знаю. Я знаю…

Ее губы дрожали, а из глаз катились слезы, когда она, обхватив его ладонь, прижалась к мужчине вплотную. И они, наверное, застыли в таком положении на долгий час, просто ощущая тепло, слушая дыхание и сердцебиение друг друга.

— Не отпускай меня больше.