занавеску, после чего распахнул настежь створки, впуская в комнату холодное дыхание Ночи. И когда дым рассеялся, он смог распознать очертания мощной мужской фигуры, застывшей в глубоком кресле в углу комнаты.

— Ты что… ты что такое делаешь?! — Чеканным шагом прошел к брату Сэвидж.

— В обязанности короля нынче входит мое духовное воспитание? — Поинтересовался хриплым голосом Дэймос, приоткрывая веки. Казалось, мужчине было лень даже смотреть на него, не то что разговаривать.

— Что это, черт тебя дери?! — Прошипел Его Королевское Величество, доставая из пепельницы свежий окурок.

— Ага. И задачи здравоохранения ты выполняешь тоже. Не понимаю, как при такой занятости, ты еще успеваешь наносить визиты…

— Да ты еще и пьян. — Поморщился Сэвидж, когда заметил початую бутылку рома рядом с креслом. — Проклятье, знал бы отец…

Вопреки его словам, Дэймос рассмеялся.

— Интересно, что бы ты сказал, увидь меня пару столетий назад.

Глубокий вдох был ошибкой — теперь перед глазами все плыло.

— Я пытался тебя понять. Все это время ты жил в аду, и я, правда, хочу тебе помочь. Я уговорил коммуну пойти тебе навстречу. Тебя не принуждали к нежеланному браку, хотя могли бы, используя клятву, как веский аргумент… Я освободил тебя от тяжести короны, потому что знал: после того, что ты перенес, подобная ноша не по силам тебе. Не после этого проклятого рабства. — Голос Сэвиджа смягчился. — Я вернул тебе звание Приеста, чтобы ты вспомнил, как все было ранее… помнишь? Когда еще был жив наш отец. Ты блестящий главнокомандующим. Ты уважаем и почитаем. Я верил, что вернув тебе этот пост, я тем самым верну тебе и счастливые дни прошлого. Тебе сейчас необходимо вспомнить, кем ты являешься, Дэймос.

— Я не нуждаюсь в напоминаниях, Вашество. — Пробормотал Дракон, направляя на него мрачный взгляд. — Я каждый день вижу себя в зеркале, в конце концов.

Определенно, они говорили о разных воспоминаниях.

— Если все дело в…

— Так что тебя привело в мою скромную обитель? — Перебил короля Дэймос, пресекая дальнейшее развитие разговора, который чуть было не зашел в область непозволительных тем. Например, самая острая из них — «Меня, несчастного ублюдка, кинула любимая женщина».

И будь проклят Сэвидж, если свернет на эту дорожку… хотя слова рвались с языка. Навряд ли эта беседа закончилась бы иначе, чем во все прошлые разы: его горло сжато рукой старшего брата, когда сам Сэвидж пытается слиться со стеной.

Ночная прохлада выгнала почти весь дурман из комнаты. Дышать и соображать стало легче.

— Вирджин…

— Не трогай эту девочку. — Бросил устало Дэймос. — Боги подарили темным удивительный дар вечности. Смертные завидуют нам, однако, даже самый последний из них видел больше, чем она. Я не намерен рушить ее мечты…

— О чем ты думаешь? А вдруг с ней случиться что-нибудь плохое? Она же жила все время здесь, практически не выходила за стены! Вирджин не приспособлена…

— Я понимаю твои чувства. В конце концов, именно ты воспитывал ее после смерти отца и матери, однако, если не хочешь испортить с ней отношения, лучше тебе смириться с тем, что твоя сестра уже достаточно взрослая. И может принимать самостоятельные решения.

— Тебе ли не знать как опасен мир?! Ты знаешь куда она поедет? Что будет делать? Не понимаю, как ты можешь так спокойно рассуждать… Возможно, она не дорога тебе, однако я…

— Мир опасен? — Усмехнулся Старший, поднимаясь из кресла, чтобы неторопливо пройти к открытому окну. — Этим миром правят боги, а они найдут тебя, за какими бы крепкими и высокими стенами ты не скрывался. И я тому отличное доказательство.

— Неудачное сравнение. Это была чертова война!

— Война, до которой меня называли непобедимым.

Наступило долгое, тревожное молчание. Но оно было таковым исключительно со стороны Сэвиджа. Конечно, его брата мало что интересовало теперь. Тем более не было таких вещей, которые вызывали в нем беспокойство. Он был безмятежен и собран даже сейчас, несмотря на всю эту выкуренную дурь.

— То есть… ты со спокойной совестью… — Ах да, не подходящее слово. Навряд ли подобный атрибут завалялся в душе Дракона. — Так просто отпустишь нашу сестру на все четыре стороны? Ты знаешь, я не имею теперь прав распоряжаться ее жизнью, потому прошу тебя подумать…

— Уже.

— …еще раз.

— Сомнение навещает меня в редкие дни. Сегодняшний в их число не входит.