своего отца…

Он замолчал, прежде чем Клэри успела сказать, что Валентин не был его отцом. Обычно Джейс был осторожен, называя Валентина Моргенштерна только по имени, никогда не используя формулировку «мой отец», если вообще упоминал о Валентине. Чаще всего они не касались этой темы, и Клэри ни разу не призналась Джейсу, что ее мать беспокоилась, что в тайне Джейс был похож на Валентина, зная, что даже предположение этого сильно ранит его. В основном Клэри делала все, что могла, чтобы не дать им встретиться.

Он дотянулся через нее, прежде чем она могла сказать что-нибудь, и открыл решетку лифта.

— Я люблю тебя, Клэри, — сказал он, отводя взгляд. Он смотрел в глубину церкви, вдоль рядов зажженных свечей, отражающихся золотом в его глазах. — Больше, чем когда-либо… — он замолчал. — Боже. Возможно, больше, чем мне следует. Ты ведь знаешь это, правда?

Она вышла из лифта и повернулась к нему лицом. Столько всего она хотела сказать, но он уже отвернулся, нажимая кнопку, чтобы вернуть лифт наверх к этажам Института. Она попыталась возразить, но лифт уже начал движение, и двери закрылись, когда он загромыхал, поднимаясь. Они захлопнулись с щелчком, и Клэри уставилась на них на секунду; на поверхности дверей был изображен ангел с распростертыми крыльями и взглядом, направленным вверх. Ангел был изображен везде.

Ее голос отразился в пустой комнате резким эхом, когда она сказала:

— Я тоже люблю тебя.

— Знаешь, что действительно круто? — спросил Эрик, откладывая свои барабанные палочки. — Иметь вампира в нашей группе. Это реально должно поднять нас на вершину.

Кирк закатил глаза к потолку, опуская микрофон. Эрик постоянно рассуждал о том, как они поднимутся на вершину славы, но на самом деле ничего не изменилось за это время. Лучшее из всего, что они делали, это концерт на трикотажной фабрике, на который пришло всего четыре человека. И одной из них была мать Саймона.

— Не понимаю, как это может продвинуть нас на вершину, если мы не можем никому об этом рассказать.

— Очень жаль, — сказал Саймон. Он сидел на одной из колонок рядом с Клэри, которая была увлечена написанием смс, вероятно, Джейсу. — В любом случае, никто не поверит вам, потому что посмотрите — вот он я. В дневном свете. — Он поднял руки, указывая на солнечный свет, просачивающийся сквозь дыры в крыше гаража, где они сейчас репетировали.

— Это действительно несколько уменьшает правдоподобность ситуации, — сказал Мэтт, убирая с глаз свои яркие красные волосы и щурясь в сторону Саймона. — Может, тебе стоит носить искусственные клыки?

— Ему не нужны искусственные клыки, — раздраженно сказала Клэри, опуская телефон. — У него есть настоящие. И вы их видели.

Это было правдой. Саймону пришлось выпустить клыки, когда он поделился этой новостью с группой. Сначала они думали, что он повредил голову или получил нервный срыв. Но когда он сверкнул клыками, они пришли в себя. Эрик даже признался, что был не особо удивлен.

— Я всегда знал, что вампиры существуют, чувак, — сказал он. — Потому что, знаешь, есть люди, которые будто бы всегда выглядят одинаково, даже когда им около сотни лет? Вроде Дэвида Боуи? Это потому что они вампиры.

Саймон воздержался от того, чтобы рассказать им, что Клэри и Изабель были сумеречными охотниками. Это был не его секрет, чтобы делиться им. Также, они не знали, что Майя является оборотнем. Они просто думали, что Майя и Изабель две клевые девчонки, которые необъяснимым образом согласились встречаться с Саймоном. Они отнесли это на счет его «вампирского сексуального шарма», как они это называли. Саймона это особо не заботило, лишь бы они не проболтались Майе или Изабель друг о друге. До сих пор он умудрялся успешно приглашать их на разные концерты, так что они ни разу не оказались на одном и том же в одно время.

— Может, ты покажешь клыки на сцене? — предложил Эрик. — Хотя бы раз, чувак. Сверкни ими перед толпой.

— Если он это сделает, лидер Нью-Йоркского клана вампиров убьет вас всех, — сказала Клэри. — Ты ведь знаешь это, правда? — она кивнула головой в сторону Саймона. — Не могу поверить, что ты рассказал им о том, что ты вампир, — добавила она, понижая голос, чтобы только Саймон мог расслышать. — Они идиоты, если ты еще не понял.

— Они мои друзья, — пробормотал Саймон.

— Они твои друзья, и они идиоты.