три. Томми резко затормозил метрах в десяти от нас, опустил окно и высунул голову.

— Какие-то проблемы с тачкой? — поинтересовался он.

Я двинулся в его сторону:

— Ага, въехали в сугроб. Рад вас видеть. Вы нас не подвезете, хотя бы до центра?

— Конечно садитесь. — Томми посмотрел мне за спину и напевным голоском продолжил: — Энджи, привет. — Это настоящее имя Герцог.

— Привет, — ответила она.

Я повернулся к своим друзьям и начал махать им, подзывая. Я сам уже почти подошел к машине близнецов, держась со стороны Томми, поскольку думал, что втиснуться за спиной Тимми будет невозможно.

— Знаете что? — сказал Томми, когда я был у капота. — У нас тут хватит места на двух неудачников. — После чего закричал громче, чтобы Джей с Герцогом тоже его услышали: — Но вот два неудачника и шлюха тут не поместятся. — Он надавил на газ, колеса закрутились, но машина не тронулась.

Я бросился открывать дверцу, но тут «мустанг» сорвался с места. Я не смог устоять на ногах и упал в сугроб, да еще и от промчавшейся машины навалило снега на лицо и за шиворот. Отплевываясь, я смотрел, как «мустанг» приближается к Джею с Герцогом…

Мои друзья стояли у обочины, Герцог при этом показывала им средний палец на обеих руках. Когда они подъезжали, Джей чуть вышел на дорогу и занес ногу, а потом ударил по заднему крылу. Не сильно, скорее как-то по-девчачьи. Я даже не слышал удара. Но при этом неустойчивое равновесие машины поколебалось, и «мустанг» сразу же занесло набок. Томми, кажется, попытался увеличить обороты и проскочить, но не получилось. Тачка съехала с дороги в сугроб так, что остались видны лишь задние фары.

Я с трудом поднялся на ноги и побежал к Джею с Герцогом.

— Ни фига себе! — сказал Джей, осматривая собственную ногу. — Ну я, мать твою, силен!

Герцог целенаправленно потопала к «мустангу».

— Надо их откопать, — сказала она, — они ж там помрут.

— К черту, — ответил я. — После того, как они сейчас себя повели? Да они тебя шлюхой назвали!

У Герцог щеки уже давно были красные от мороза, но я все равно заметил, как на них проступил румянец. Мне это слово вообще не нравилось, а уж когда так называли Герцога, я особенно злился, поскольку, хоть это и было смешно и совершенная неправда, она все равно смущалась, и знала, что мы знаем, что она смутилась, и… да не важно. Меня это просто бесило. Но я обычно предпочитал молчать.

Но Герцог тут же принялась отшучиваться:

— О, да! — Она даже закатила глаза. — Томми Рестон назвал меня шлюхой. Буа-га-га. Оскорбил всех женщин в моем лице. Не важно. Я вообще-то рада, что хоть кто-то допускает вероятность того, что я не бесполое существо!

Я недоуменно посмотрел на Герцога, но пошел вместе с ней к «мустангу».

— Ничего личного, но я предпочту считать бесполым любое существо, которое заинтересовалось Билли Талосом, — наконец сказал я.

Герцог остановилась и посмотрела на меня. И сказала очень серьезно:

— Ты заткнешься уже? Оставь эту тему. Он мне и не нравится-то.

Я не понял, почему среди всего бардака ее именно это расстроило — мы же друг друга постоянно подкалывали.

— Ну в чем дело? — спросил я, начав обороняться.

— Боже, просто забудь. Лучше помоги мне спасти этих дремучих женоненавистников.

И не сомневаюсь, что именно этим мы бы и занялись. Если бы потребовалось, мы бы часами рыли к ним тоннель. Но оказалось, что мы не нужны, поскольку Тимми, самый сильный человек на свете, успешно открыл дверцу, сдвинув с места тонну снега. Когда он встал на ноги, над сугробом виднелись лишь его голова и плечи.

— Убью! — заорал он.

Я не совсем понял, кого он имел в виду — одного Джея, который уже бросился удирать, либо всех нас, включая меня. Но на всякий случай и я побежал, потащив за собой Герцога. Потом я пропустил ее вперед, потому что не хотел, чтобы она поскользнулась и упала или что- нибудь вроде того, а я и не заметил. Я повернулся посмотреть на близнецов и увидел голову и плечи Тимми, плывущие над сугробом. В том месте, где первым вылез Тимми, теперь появилась и башка Томми, который кричал что-то громко, но неразборчиво; слова в этом шквале сливались друг с другом, и я понял лишь одно — он в ярости. Мы миновали близнецов раньше, чем они выбрались из сугроба, и не остановились.

— Давай, Герцог, — сказал я.