Конечно, это преимущественно касается крестьян. Но и знатные особы его почему-то недолюбливают.

Настал черед Катерины пожимать плечами.

– Пари заключено, и нужно его выигрывать. Конечно, мы со Злотом еще мало знакомы. Пока лишь могу сказать, что, по моим наблюдениям, он хорошо относится к крестьянским детям.

– Вы утверждаете, что Магистр любит детей? Разве у него доброе сердце? – с сомнением в голосе переспросила танцовщица.

Но у Катерины не появилось возможности ответить и рассказать о тех историях, очевидцем которых она являлась. В танцевальный зал стремительно ворвалась Георгина. Хозяйка дворца была крайне расстроенной и раздраженной, и ей было абсолютно безразлично, мешает ли она своим присутствием заниматься или нет.

– Катя, вот ты где? Нет, ты представляешь, что стряслось?

– Не представляю. Что случилось?

– А то! – Георгина закатила кверху глаза. – Новый бунт! Подумать только! В Баграсе новый беспорядок! И это в тот самый период, когда здесь проживают Высшие Советники Климентия! Нет, я этого не вынесу! Сколько можно?

– Беспорядок? Что ты имеешь в виду?

– Да как же? Новый пожар! Начальник стражи мне только что доложил о происшествии. Эти рабочие, жадные и гадкие людишки, спалили еще одну фабрику Баграса! На этот раз – мебельную! Все уничтожено! Все, до последней щепочки! И это еще нам повезло, что ночью ветер дул в сторону полей, иначе мы бы задохнулись здесь от запаха гари! – Георгина всхлипнула, и на ее глазах заблестели слезы. – Ненавижу их! Всех бунтовщиков ненавижу!

Катерина и Диана переглянулись между собой. Нет, заниматься танцами, когда хозяйка города стоит рядом и сокрушенно вздыхает по дорогому ее сердцу предприятию, это кощунство.

– Георгина, а зачем они это сделали?

– Зачем? Стража задержит их, выпытает, зачем! Они, видите ли, не хотят работать каждый день! Выходные им подавай! Лентяи несчастные! Бездельники!

– А разве жители Баграса работают каждый день? – Екатерина искренне посочувствовала трудягам. – Так много работать очень сложно. Вот на наших землях, например, у значительного количества людей по два выходных дня.

– На Ваших землях? – Георгина вмиг вспомнила, что Екатерина, с большой долей вероятности, секретный наблюдатель Климентия, и то, что она прибыла сюда издалека, еще ничего не означает. «Надо быть с ней аккуратнее в подаче информации». – Так мы тоже ведь не против выделять им выходные, Катенька. Считай сама, два выходных в честь праздника урожая они получили. Чего еще добиваются? Неужели не наотдыхались еще? Мелкие, примитивные, грубые и злорадные людишки! А я догадываюсь, почему это со мной происходит. Это все Присцилла – моя соседка. Это она наших со Злотом подданных против нас настраивает.

– Присцилла? А ей от данного бунта легче живется?

– Да, Катя, да! Ах, как здорово, что ты меня понимаешь и мне веришь! Вот другие соседи, они предпочитают в наши споры не вмешиваться, и даже Верховный Судья Климентий склонен больше потакать этой жалкой интриганке, чем нам с братом. А что мы можем тут поделать? Присцилла хочет прибрать к себе наши земли и завладеть крестьянами. Но она осторожная, и напролом не лезет. Она внушает