— Вам надо поспать, — наконец сказала Шерон.
— Спать, когда в нескольких ярдах тот, кто заставляет пламя гореть синим? Ну уж нет! — возмутился Тэо. — Эй! Что ты делаешь?
Лавиани расстелила свое видавшее виды одеяло:
— Завтра трудный день. Я хочу быть к нему готовой. Огонь смущает меня куда меньше, чем скорая встреча с шауттом.
Акробат, признав правоту ее слов, тоже лег. Шерон осталась сидеть, собираясь сторожить их покой весь остаток ночи.
Глава пятнадцатая
ПЕРЧАТКА ТЬМЫ
Только истинные глупцы полагают, что в предметах, доставшихся людям от шауттов, нет ничего опасного. Они могут пролежать в вашем доме годы, если не века. Но однажды обязательно принесут беду. В самый неожиданный момент. Когда никто не будет к этому готов. Зло от такой вещи разойдется точно круги по воде, захватывая все больше и больше людей, принося лишь один дар — смерть. Всегда следует помнить: вещь шаутта — это вещь демона. И эти твари всегда найдут возможность навредить нам.
Просыпаясь, Тэо вздрогнул, машинально потер покрасневшие веки, сразу ощутив неприятное жжение, словно под них набили мелкого битого стекла. Глаза слезились, левое плечо ломило, в горле словно кол застрял, но, несмотря на отвратительное самочувствие, первым делом он бросил взгляд на костер. Пламя было чистого белого цвета.
Лавиани, на удивление, все еще спала, с головой укрывшись плащом.
— Ты всю ночь метался, — сказала Шерон, сидевшая напротив.
Она выглядела уставшей — под глазами появились тени, лицо осунулось.
— Опять кошмары. Если именно так становятся пустыми, то ничего приятного в этом нет. — Он сел, чувствуя, как ноют ребра из-за того, что пришлось лежать на холодном песке.
— Могу я взглянуть на твою спину?
— Не надо. — Он помотал взлохмаченной головой. — Не сейчас. Там нет ничего обнадеживающего.
— Конечно нет. — Лавиани потянулась. — Что вообще обнадеживающего может быть в знаке той стороны? Потерпи, мальчик. Мы почти добрались. Ты спала, указывающая?
— Не могла бы ты называть меня по имени? Хотя бы время от времени?
— Значит, не спала, — констатировала та. — Надеюсь,
— Я справлюсь.
Она предложила сойке вяленого мяса, но та скорчила рожу, словно ей предлагают съесть отбросы. Девушка пожала плечами и сама начала жевать кусок, впрочем, без всякого аппетита. Все эти часы ей приходилось контролировать периметр защитного барьера и следить за огнем. Кто бы ни находился рядом, он не потревожил их и ушел за час до рассвета.
Утро обещало быть хмурым и холодным. Ледяная роса, выступившая на камнях и редких пучках сухой травы, казалась мутной и такой же безжизненной, как и весь берег. Хрюль, с которым за ночь ничего не случилось, по брюхо зашел в воду и, то и дело опуская морду, искал водоросли.
— Мы ведь так и не обсудили наш план. Раньше была цель — добраться до острова. Но что делать теперь, когда мы оказались здесь? Что-то не вижу нашего темного знакомого среди встречающих. — Сойка ладонями терла щеки, пытаясь
