Исчезнувший паук со спины оставил на коже неприятное жжение. Квинт знал, что теперь оно продлится день или два, и это раздражало его. Клеро, из-за которой пришлось потратить одну из трех татуировок, раздражала куда больше.

Ведь он предупреждал ее. Чувствовал, как обернется дело, но она отмахнулась от его слов, точно они мертвые птицы.

Сейчас напарница держала за грудки выволоченного на улицу трактирщика, который, казалось, потерял всякое представление о реальности от происходящего. Он видел лишь синий огонь и беснующихся возле порога заблудившихся, силящихся добраться до них.

— Приди в себя, ублюдок! — Она сильно тряхнула его и, не церемонясь, ударила тыльной стороной запястья, рассекая кожу лба кольцом на безымянном пальце. — Сколько их там? Две служанки, семеро солдат и постояльцы, если их еще не убили. Хочешь, чтобы я бросила тебя к заблудившимся, или ответишь на мои вопросы?!

Она, несмотря на то что трактирщик был тяжелее ее, напрягла руки, подтолкнула его к дверям. Тот взвизгнул, вцепился сойке в плечи, едва ли не желая забраться на женщину с ногами, так чтобы не оторвали, лишь бы не оказаться внутри «Селедочного короля», где ночь принадлежит лишь мертвым и той стороне.

— Скованного ради, Квинт! Не мешкай! Разберись с девчонкой, пока она не подняла всю гвардию замка! Мы замучимся убивать каждого в этом дрянном городишке! Особенно если через минуту он будет опять вскакивать! — рявкнула Клеро напарнику.

Он совсем забыл о девке, которую они встретили у входа. Действительно, ее не было среди тех, кто погиб. Значит, сбежала. И поэтому ученик Шрева не стал спорить. Понимал, что из них двоих лишь у него есть способности найти беглеца по горячим следам, хотя ему и не очень-то хотелось использовать еще одну татуировку.

— Догоняй, — сказал Квинт на прощанье.

Сойка не сомневался, что женщина вытащит из трактирщика все, что им нужно. Конечно, при условии, что он хоть что-то знает. А в том, что будет позже, он тоже не сомневался. Она любила чужой страх, а поэтому владельца «Селедочного короля» ждет встреча с заблудившимися.

Он сосредоточился, и словно невидимые пальцы рванули кожу на его спине, обжигая мгновенной болью. Мир, и без того графитово-серый из-за зрения сойки, стал еще более темным, а на земле проступила бледно-голубая цепочка следов.

Квинт рванул с места, быстро оставив позади постоялый двор с фонарями, горевшими синими огнями. По пустым, слабо освещенным улицам он двигался ничуть не хуже герцогского бегуна, которые порой доставляли срочные письма в Нейкской марке.

Очень быстро, несмотря свою комплекцию. Дышал ровно и спокойно, поглядывал по сторонам, примечая все, что вокруг.

У девицы была фора. Минуты четыре. Но она оказалась резвой и прыткой. Хотя и не могла тягаться с ним в силе и выносливости. Он видел это по рисунку следов, расстояние между которыми постепенно сокращалось. Там, где беглянка, судя по всему, стала задыхаться и перешла на шаг.

Она была сильно напугана. В противном случае направилась бы прямиком к замку или в оживленные, ярко освещенные кварталы, чтобы встретить патрули и позвать на помощь. Ее же понесло в совсем ином направлении — к заброшенным складам возле старой гавани.

Но Квинт решил закончить начатое. Иначе зря была потрачена его татуировка. К тому же неизвестно, как обернется дело, когда девушка придет в себя.

Он нашел ее недалеко от разрушенных домов, в десяти шагах от воды, где рядами стояли высокие деревянные сушилки для рыбы, на которых висела треска, королевский палтус, люр и сайда. Сойка ненавидел рыбу, и запах вяленой неприятно бил в нос. Для него это было хуже, чем аромат мертвечины, но сейчас он даже не поморщился.

Улыбнулся тяжело дышавшей девчонке, сжимающей в кулаке нож. В свете яркой луны он видел, как блестят ее глаза, как бледно ее лицо и как растрепаны волосы. Право, Клеро не зря обратила на нее внимание. Даже жаль, что придется отправить на ту сторону. В других обстоятельствах можно было бы чудесно поиграть.

Возможно, к общему удовольствию.

— Не бойся, — попросил он. — Я не стану делать тебе больно. Ты ничего не почувствуешь. Просто уснешь.

— За что? Что я тебе сделала?

— Ничего. — Квинт с сожалением развел руками. — Просто ты оказалась не там, где надо, и можешь