жила в соседней комнате.
— Ты считаешь, она будет рассиживать в главном зале, попивать вино и жрать уток, запеченных в лимонах? Она скрывается. Вокруг полно брошенных зданий.
— Да. Но проверить стоит. Все гостиницы. А затем пирс, и поговорить с паромщиками. Ее могли видеть.
Квинт покачал головой:
— И не обратить внимания. Она местная. Не забывай этого.
— Ну, давай стоять тут и ждать, когда она сама к нам придет! — вспылила женщина. — Есть другие варианты? Так я и думала.
— Хорошо. — Он не стал спорить из-за такой мелочи, но по его тону становилось понятно, что они лишь зря потратят время. — Но я считаю, что возвращаться обратно глупо. Труп…
— Мы не съехали, — напомнила ему сойка. — И ты просил ничего не трогать, заплатив хозяину. И даже если они найдут мертвеца, то какая разница? Когда это мешало нам с тобой задать вопросы и получить ответы?
Квинт на это лишь ухмыльнулся.
Скела терпеть не могла приходить к Морвену. В эти мгновения она ощущала себя какой-то попрошайкой. Жалкой безродной нищенкой, которой не хватает ултов на миску холодной рыбьей похлебки, не говоря уже о куске вяленого палтуса.
Молодую паромщицу злило это, и она держала себя в руках из последних сил. Хозяин «Селедочного короля» владел не только лучшим в Аранте постоялым двором, но и западным пирсом. Самым крайним в столичной бухте и большую часть времени пустовавшим.
Иногда Морвен сдавал его заезжим торговцам или местным рыбакам для починки маленьких судов и лодок, но это случалось крайне редко. Лишь к началу сезона штормов появлялись желающие снять сараи, загоны для животных и место на спокойной воде, для того чтобы переждать ненастье.
Скела была среди них.
Она любила столицу и предпочитала проводить эти месяцы подальше от дома, любимого, но такого серого и унылого осенью и зимой. Работа заканчивалась, и парому требовалась стоянка, а ее хрюлям надежные, теплые стены и полная кормушка. Все это было у Морвена, и не за самую большую плату. Было лишь одно «но» — владельцу постоялого двора нравилось, чтобы его просили. Особенно если это симпатичная девчонка, на которой он с какого-то перепугу задумал жениться.
И вот уже третий год ей приходилось пересиливать себя, вести с ним спокойную беседу, не обращать внимания на заигрывания, намеки и сальные шуточки. Порой Скела хотела взять со стола что-нибудь потяжелее и стереть эту неприятную улыбку с лица старого дурака. Но каждый раз ей приходилось вспоминать, что она капитан, старшая Волн и Ветра, что от нее зависят не только ее люди, но и семейное наследие — паром. Отец, оставшийся на севере, не поймет ее несдержанность.
Несколько дней после прихода в столицу она откладывала свой визит, но, когда дальше оттягивать стало невозможно, собралась с силами и отправилась на поклон.
До начала ночи оставалось совсем немного, она шла по сумеречным улицам, выбирая центральные, хорошо освещенные теплым светом фонарей и факелов. Арант большой город, здесь много указывающих, а потому можно не бояться мрака. Знать о нем, уважать его и того, кто может появиться в это время, но не бояться. За сто с лишним лет мало какой заблудившийся протягивал больше одной ночи.
Во дворе гостиницы уже никого не было, но, к ее удивлению, дверь «Селедочного короля» осталась открытой. И, войдя в зал, она опешила.
Кроме растерянного, грузного Морвена, мнущего в руках фартук, а также двух заплаканных служанок, здесь были солдаты со знаком герцога, вышитым у них на куртках. Шестеро воинов во главе с молодым, бледным командиром.
На столе лежало тело.
Первым делом по привычке она посмотрела на свечи в зале и только после этого стала дышать. Слуга Морвена, а она помнила этого пронырливого, любопытного юношу, умер еще до наступления только что начавшейся ночи. И, судя по темной крови на его одежде и коже, умер не своей смертью.
На ее появление обернулись, и командир сказал неожиданно высоким, нервным голосом:
— Закрыто. Приходи позже!
Морвен посмотрел на Скелу с раздражением, вновь повернулся к солдату, с которым разговаривал.
— Да откуда я знаю, кто они такие?
