– Нельзя, слышишь?

– Слышу!

– Мерд, я серьезно, никому нельзя рассказывать.

– Я понимаю.

Ничего необычного в том, что Ливви какое-то время не получала весточки от дочери, не было. Скорее наоборот, это полностью укладывалось в общую схему, благодаря чему программа и отметила это. У Кайла с Джулией имелся доступ к Интернету, телевизор и мобильный телефон, как у всех нормальных людей. Но, в отличие от всех нормальных людей, они подолгу игнорировали эти устройства, иногда неделю за неделей. Мередит тоже, как и Ливви (хотя по несколько другой причине), ничего от них не слышала с самых похорон. Они собирались приехать на День благодарения, собственно, на все праздники. Мередит с нетерпением ждала родителей в гости, но переживала: придется продержаться целых четыре дня без звонков бабушке.

Джулия заметно похудела и осунулась. Она выглядела изможденной: растрепанные волосы, покрасневшие от бессонницы глаза. Кайл не изменился и играл в старую добрую игру «Папа, приехавший в большой город навестить дочку»: радовался встрече, но почему-то плохо вписывался в окружающую действительность. Родители Мередит прибыли в четверг ближе к полудню, привезя с собой гостинцев: сыр, батат и пироги. Мередит запекла индейку, приготовила суп, салат со свеклой и темы для разговора, который она отважно пыталась поддержать. Беседа не клеилась. Кайл с Джулией избегали задавать Сэму вопросы относительно того, чем он в последнее время занимается. Нет, они не подозревали, что он воскрешает людей из мертвых. Они просто не хотели затрагивать тему работы и ее отсутствия, дабы не смутить его. Кайл с Джулией избегали задавать вопросы Мередит относительно того, почему она вся светится. Нет, они не подозревали, что она часто болтает с умершей бабушкой. Они просто надеялись: дочь ждет подходящего момента, чтобы сообщить родителям о беременности. Сэм с Мередит избегали разговоров о Ливви, поскольку Джулия, похоже, и так едва держалась. К тому же они боялись: стоит коснуться этой темы, и они наверняка проговорятся. Поэтому их беседа за столом походила скорее на затянувшуюся неловкую паузу, чем на оживленный обмен репликами.

На следующе утро Мередит с отцом приготовили завтрак из всего, что осталось от праздничного обеда. В итоге получилась яичница с кусочками сыра, батата, свеклы и индейки. «Может, у них такая семейная традиция?» – подумал Сэм и скормил свою порцию собакам, тихонько бросая кусочки на пол. Даже собаки, кажется, были не в восторге. После завтрака они пошли прогуляться, а после прогулки принялись играть в «Скрабл». Они сидели за столом, пили чай и размышляли, не доесть ли им пирог, когда вдруг ноутбук, стоявший на столе рядом с Кайлом, издал привычный сигнал.

Кайл бросил взгляд на экран и, ухмыльнувшись, позвал Мередит с Сэмом, отлучившихся на кухню.

– Ребята, вам бабушка звонит. Вы и вправду разговариваете в видеочате с бабушкой Эди?

Мередит судорожно пыталась решить, какой из двух вариантов представляется наиболее вероятным: тот, в котором она разговаривает через Интернет со своей бабушкой Эди – злобной старушенцией девяноста восьми лет, абсолютно глухой, прикованной к постели и пребывающей в маразме, – или тот, в котором она общается с любимой умершей бабушкой.

– Нажми красную кнопочку! – хором прокричали Сэм с Мередит.

– Тут мамина фотография! – удивилась Джулия.

– Какой-то непонятный заскок в программе, – объяснил Сэм. – Кайл, жми на кнопку «Отказать». Или просто закрой ноутбук, и все.

Джулия, то ли от удивления, то ли от недоверия, то ли от раздражения, то ли от испуга, или просто не представляя, как работает видеочат, протянула руку через стол и нажала «Принять».

На экране появилось окошко видеочата. Сэм с Мередит в мгновение ока пересекли комнату и успели встать напротив камеры.

– Здравствуйте, дорогие мои, – приветствовала их Ливви. – Как поживаете?