лимузины модели таун-кар, и даже внедорожники, они менее заметны. Так что если мне нужно будет отправить машину, я отправлю одну из них. А в других случаях, автобус, значит автобус.

– Спасибо, – с улыбкой сказала я. – Ты слишком добр ко мне, знаешь ли.

Он закатил глаза и хотел было ответить, но тут раздался звонок его мобильного. Он тут же выскочил из комнаты, на ходу крича, что я должна подобрать нам какой-нибудь фильм. Он исчез в боковой комнате, которая превратилась в его офис, а я пошла в гостиную и присела на диван.

Вскоре раздался стук в дверь, и я хотела ответить, но появился Эдвард и сказал, чтобы я села. Он пошел на улицу, но поскольку мое любопытство взяло надо мной верх, я скользнула на кухню и подобралась к окну. Я нахмурилась, когда увидела, что Эдвард стоит на крыльце с двумя мужчинами, я их не знала. Все казались напряженными, разговор, очевидно, казался бизнеса, судя по их позам. Сердце ускорилось, как и всегда, когда я видела его в работе, внутри разгорался страх. Это часть его жизни, от которой я отрезана, часть Эдварда, которую я никогда не буду знать, и хотя я понимаю, почему, но мне от этого не легче.

Внезапно Эдвард глянул в направлении окна, черты его лица ожесточились, когда он встретился со мной глазами. Я быстро отступили назад, паникуя, я не хотела злить его тем, что подсматриваю. Я глянул на улицу и увидела, что из-за угла выезжает машина, двое мужчин быстро прошли мимо окна, а Эдвард открыл входную дверь и направился в офис, но тут к дому подошел мужчина с нашей едой. Он не успел постучать – Эдвард вылетел с кошельком в руке и открыл двери.

– Ваш счет сорок девять долларов семьдесят пять центов.

– Иисусе, это, б…ь, дорого, – промямлил Эдвард.

Я застыла в кухонном проеме, глядя, как он отсчитывает наличность. Он достал полтинник и протянул посыльному, а потом, поколебавшись, достал еще пятидолларовую купюру. Я улыбнулась, когда он дал ему чаевые, а затем забрал пакеты с едой и захлопнул дверь.

– Не нужно быть такой любопытной, – сказал он, когда заметил, что я стою неподалеку.

– Я не любопытная. Мне просто… интересно.

– Любопытная, интересующаяся – смысл один, – еле слышно пробормотал он, а потом добавил, – просто будь осторожна, хорошо? Ты же знаешь, что это дерьмо заставляет меня нервничать.

Я кивнула, и он приподнял пакет с едой, меняя тему и предлагая приступить к ужину, пока он не остыл.

Для себя я взяла содовую из холодильника, а для Эдварда приготовила вишневую колу и последовала за ним в гостиную. Мы расположились на диване и поужинали, весело болтая под звуки телевизора. Когда мы насытились, Эдвард отставил тарелки в сторону и достал белый бумажный пакет. Он рассмеялся, когда заглянул внутрь и достал его содержимое. Я шокировано смотрела на дюжину печений с предсказанием. Я прочитала надпись на упаковке. Мы делали заказ в «Сатэй», а печенья привезли из «Мин Чо».

– Ты так напугал их, что они купили печенья счастья в другом ресторане, Эдвард.

– Ага. Наверное, мне стоило дать больше чаевых за это дерьмо, да? – спросил он, пытаясь скрыть изумление.

Он взял одно из печений и кинул мне на колени, а потом взял еще одно для себя. Он быстро разломал его и достал свое предсказание.

– Что там написано? – спросила я, открывая свое.

– Важно никогда не прекращать спрашивать, – прочитал он, а потом отбросил его в сторону и взял еще одно. – Гребаная ерунда.

Я хихикнула и достала свое предсказание.

– Твои мечты сбудутся, когда ты будешь меньше всего этого ожидать, – прочитала я на маленьком кусочке бумаги.

Я положила его на стол и откусила печенье, получая от Эдварда гримасу.

– Мои мечты уже сбылись. Семья, друзья, школа, замужество. Не могу просить о большем.