казалось, что это расстояние намного больше, что между двумя безбрежными океанами простирается целая вселенная. Если путешествовать между штатами и пользоваться трассами, можно осуществить этот путь за сорок восемь часов, но в реальности требуется в два раза больше времени. Но и так неплохо… ты можешь оказаться у другого океана и смотреть в совершенно другом направлении меньше чем за неделю.

Можно было подумать, что я услышала это в один из просмотров «Джеопарди», но нет, я сама открыла эту информацию. Моя поездка длилась намного дольше, чем несколько дней. Если быть точной – три месяца. Три месяца за рулем, три месяца скитаний… три месяца поисков.

Когда тем июньским вечером в Калифорнии Эмили бросила трубку, я тут же в панике набрала Алека. Я боялась, что она вызовет полицию, ведь она переживала, а я никак не могла объяснить ей происходящее. Я вкратце описала ему случившееся, и он приказал мне оставаться на месте и не открывать дверь никому, кроме него. Он говорил, что у полиции не будет оснований врываться в дом, а я не обязана говорить с ними, поэтому, пока я скрываюсь в доме, у меня не будет проблем.

Я затаилась в гостиной, осторожно высматривая посетителей сквозь огромное окно, в доме стояла абсолютная тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Где-то в три утра появилась маленькая черная машина с затонированными стеклами, с водительского сидения встал Алек, он внимательно осмотрел укрытые сумерками дома по соседству. Тем временем я изучала автомобиль, удивленная, что он сменил машину, а потом заметила, как он вытянул из багажника несколько картонных коробок. Он постучал и бросил коробки около двери, а я впустила его в дом.

– Упаковывай все, что считаешь важным.

Я озадаченно нахмурилась и посмотрела на него, а потом на коробки.

– Упаковывать?

– Да, Изабелла, упаковывать, – нетерпеливо повторил он. – Нужно увезти тебя отсюда как можно скорее.

Он не стал уточнять подробности, вместо этого он достал телефон и набрал какой-то номер, наблюдая, как я выполняю приказ. Я поколебалась, но, поймав раздраженный взгляд, взяла коробку и потащила ее в гостиную. Я включила лампу, чтобы видеть, что делаю, и начала быстро забрасывать в коробку вещи, пока его тихий голос доносился из коридора, эхом отдаваясь от стен. Он говорил быстро и резко, и все время по-итальянски. Каждый раз, когда раздавалось знакомое мне слово, я подпрыгивала, но общий смысл понять не могла. Я испугалась, когда услышала имена Эмили и Сэта, а потом он язвительным тоном разразился тирадой, повторяя имя Эдварда. Когда, наконец, он замолчал, мое сердце бешено забилось, руки тряслись, и я изо всех сил пыталась успокоиться и рассортировать книги.

– Они важные? – спросил позади Алек, застав меня врасплох.

Я быстро обернулась и увидела, что он по-прежнему держит трубку около уха, но смотрит на меня, брови его были приподняты. Я вздохнула, нервно закусывая губу и глядя на книги в коробке.

– Да, сэр, – тихо сказала я, надеясь, что он не будет возражать и не потребует оставить их.

Через миг он кивнул, не споря со мной, а потом вновь резко заговорил, выходя из комнаты.

– Дай трубку моей жене, Карлайл.

Стоило ему заговорить с Эсме, как его голос стал мягче, и снова полились итальянские слова. Понятия не имею, что происходит, что они обсуждали, но судя по тому, что я собиралась, он решал мою ситуацию. Я взяла другую коробку и пошла наверх, за несколько минут собрав вещи, в голове крутились вопросы. Он забирает меня с собой? Он отправится в Чикаго?

Я обыскала стол, доставая оттуда все свои рисунки и бросая их в коробку, потом открыла ящик со школьными принадлежностями. Я схватила самое необходимое, а остальное выбросила в мусорную корзину. Я напряглась, когда в нижнем ящике обнаружила конверт. Я извлекла его, об этой вещи я давно позабыла. Сверху было нацарапано имя адресата – Эдвард Каллен. Это письмо я написала ему в Сиэттле, именно его я держала в руках, когда ко мне подошел федеральный агент.

Позади меня прочистили горло, и я подскочила, ошеломленная. Я развернулась к Алеку, стоящему в дверном проеме и внимательно наблюдающему за мной.