трехъярусный зал центральной рубки бывшей Звезды-Убийцы. По второму ярусу тянулась цепочка проходов в технический коридор, полутороидом опоясывающий командный центр.

– Елки египетские! Они подняли в воздух «Сапсаны»!

Никита бросился на второй ярус. В узком техническом коридоре было тесно. Никита огляделся, пытаясь разобраться в переплетениях труб, энергопотоков, кабелей. Часть проводов была разорвана: мелкие роботы-ремонтники, управляемые свихнувшимся искусственным интеллектом, произвели несколько взрывов на энерготрассах, питающих блоки связи. Починить будет несложно, но на это надо время. Чилийский баобаб, как говорит Туви! Еще бы разобраться тут… Вот он – кабель питания экстренной связи. Обесточенный, умерший, зияющий раной разрыва. Никита на мгновение впился в него взглядом.

И намертво сжал оба конца в железном кулаке.

Он очнулся оттого, что кто-то несильно тряс его за плечо.

– Все живы? Наши не стреляли?

– Живы, живы. Приземлились уже.

– И меня током… не убило?

– Не убило, – сказала Галя и засмеялась, прильнув к груди.

Никита прикрыл глаза, чувствуя, как сердце наполняет чувство безбрежного, легкого счастья. И нежно провел стальными пальцами по девичьей щеке.

– Как питание восстановилось, мы световыми сигналами успели передать, что не клятые империалисты. Нам не сразу поверили, даже проверку устроили – искусственный у нас интеллект или как. Полчаса перемигивались.

– А я, дурак, их учить не хотел… Сигналы эти. Устаревший метод, говорил.

Галя ласково заглянула ему в глаза и, притянув голову, крепко-крепко поцеловала.

– Ты очень-очень смелый! Настоящий десантник! Молчи, не возражай…

Позже, примерно через четверть часа, когда Галина позволила ему говорить и что-то вообще делать, Никита, шатаясь, выглянул из рубки.

– Не убило… Надо же!

Ошалевший, ошарашенный, ошпаренный негаданной радостью, Никита стоял, выглядывая из шлюзового люка бывшего командного центра Звезды Смерти и видел перед собой Землю. Экс-рубка приземлилась чуть в стороне от поля – Алибек, заботясь о народном хозяйстве страны, аккуратно посадил ее на обочине, в бурьянах. Никита смотрел и не мог наглядеться на родную землю – честную, мирную, трудовую, золотисто горящую под солнцем крупной, спелой пшеницей, над которой в голубых небесах плыли Сферы Мира с могучими планетарными излучателями, оберегая жизнь на Земле и защищая Отечество.

Светло-бурый, в каких-то размытых пятнах и потеках, шарик Ганимеда проплывал за иллюминатором. Он был так близко, что не помещался там весь, и нужно было бы привстать на цыпочки, чтоб разглядеть его нижний край. Но проделать подобное, когда на ногах у тебя ботики с магнитными подошвами – задача нереальная.

– Мисс Дженнифер, а какая это планета?

Дженни быстро отвернулась от иллюминатора. Спрашивала светловолосая девочка, сидевшая в предпоследнем ряду. Лет десять, вряд ли старше. Глазенки синие-синие, нос кнопкой, настоящая куколка. Когда неделю назад Дженни принимала пассажиров на борт яхты, то, увидев ее, поразилась – как же родители не побоялись отпустить такую кроху?! И только вчера узнала, в чем дело: Арчи по секрету сказал. Оказывается, дети – вся группа – сироты! А большой семейный обед, который дал президент Линдлей накануне отлета делегации, тот самый, что крутили по всем каналам тиви месяц назад, обычное шоу. Сначала Дженни обиделась – это же неправильно, нехорошо: врать на весь мир! А потом задумалась, почему нехорошо? Наоборот, как раз правильно, что в делегацию отобрали интернатовских. У домашних детей есть надежда когда-нибудь попасть в круиз по системе Юпитера, а у этих – никакой. Разве что