Бельдыев, выполнявший обязанности фельдшера, отмахнулся и сам стал разбирать походный медицинский комплекс, который пер на спине всю дорогу. И пригодился же.

Комсомольцы еще не знали, что через несколько минут помощь медцентра потребуется им всем…

Предчувствие гибели заставило искусственный интеллект решиться на шантаж. Ультиматум был чудовищен: если люди не отзовут войска, Звезда Смерти включит экстренный маршевый режим, выйдет в Земле и ударит по ней планетарным деструктором.

После этого у Звезды не останется энергии на защиту, но и для человечества будет всё кончено.

– Загнивающий капитализма!

Никита, сдерживая эмоции, напряженно размышлял. Думай, думай… Что сделал бы участковый дядя Митя? адмирал Комаров? полковник Хвыля? Что сказали бы тебе бригадир, дед Тарас и политрук крейсера «Сибирь»? Они тебе поверили, Перепенько. Они поверили в тебя, боец.

Вернуться за броневыми спецкомбезами? Нет, хоть и крепки руки в перчатках с гидроусилителями – этого не хватит. Нужна тут сила немалая. Нечеловеческая сила нужна.

Но разве может быть измерена сила духа советского человека?

Никита закрыл глаза, сжал ладонь, до сих пор хранящую мозоли от работы на школьной делянке. И первым шагнул к медцентру.

Обезболивающее подействовало мгновенно, но сердце екнуло от ужаса, когда сверкнул лазерный луч, отсекая руку.

Вслед за ним шагнули к медцентру другие комсомольцы.

Через несколько минут бойцы, сверкая новыми стальными протезами, спустились из рубки в находящийся прямо под ней пустынный зал, предназначенный для демонстрации работы планетарного деструктора. Громадное помещение в несколько ярусов опоясывали ВИП-балконы. В центре зала возвышалась арена для командования и полукруглый пульт – сразу над втопленным в пол энергетическим накопителем, где генерировался луч радиусом в несколько метров. Ствол деструктора частично, как половина разрезанного вдоль стального дуба, выступал над полом. Корпус деструктора можно было бы упрятать под зал целиком, но так было гораздо зрелищней. Теперь, благодаря тщеславной склонности «ястребов» к военной показухе, задача комсомольцев несколько облегчалась.

В советских Сферах Мира, как знал Никита, энергетический корпус и ствол планетарного излучателя были упрятаны в толщу брони. За пределы Сферы выступал только конец ствола, будто указующий перст, строго грозящий подлецам, осмелившимся посягнуть на мирный космос. Так что даже ремонтникам потребовалось бы несколько дней, чтобы добраться до излучателя, куда там диверсантам.

К деструктору Звезды Смерти добраться было гораздо проще. Ствол уходил к огромному круглому иллюминатору из сверхпрочного стекла, дававшему грандиозный панорамный обзор. Конец ствола выходил за пределы Звезды любимым жестом Билла – будто средний палец из сжатого кулака, империалистически угрожая мирному космосу.

– Действуй, командир.

Никита покраснел, смущенный возложенным на него доверием. Надо было торопиться. Где-то глухо бухали пушки, пол встряхивало от прямых попаданий мегатонных снарядов.

– Ну что, пустим пушку на металлолом, ребята?

– Не обязательно на металлолом, – раздался девичий голос. Блондинка с высокой грудью от волнения запиналась, нервно облизывая пухлые губы розовым язычком. – У этого деструктора есть одно слабое место.

– Марьяна – из бригады техобслуживания советского планетарного излучателя, – пояснила Галина. – В награду за выдающиеся показатели в области боевой и политической подготовки служит седьмой год в армии, и ей уже выписали направление в военное училище.

Никита с уважением посмотрел на скромную блондинку. Сам он, конечно, помнил из учебного курса основную разницу между планетарным излучателем Сферы Мира и планетарным деструктором Звезды Смерти. Но, как оказалось, помимо принципиальной конструктивной разницы, коренные различия были куда глубже и касались тонких технических моментов.