с ними злую шутку — в новой войне они участвовать отказались.

— Войне? — переспросила я.

— А ты свяжи все зацепки воедино, — порекомендовал магистр.

Последовать совету я не успела, мы как раз подъезжали к огромным окованным железом воротам, и навстречу нам вышло за пятьдесят жрецов с бородами разной степени длины. И я, почему-то, даже не волновалась, Риан так же, возница оглянулся было на магистра, и тоже перестал бояться жрецов. Лошади после пережитого и вовсе ни на что не реагировали, видимо смирившись со своей участью.

— Завертай лошадей, — гаркнул один из чернобородых.

— Ты, батюшка, не мне говорь, ты это злыдню невмиручему кажи, — зло ответил возница, и не думая тормозить.

«Злыдень невмиручий» усмехнулся, но ничего не произнес, хотя его слов явно ждали все, и, кажется, даже лошади, не вдохновленные перспективой идти по жрецам.

— Повертай подобру, поздорову, — уже как-то неуверенно повторил жрец.

— Да я к же ж я тебе поверну?! — возмутился возница. — Кому говорю — злыдень у меня, невмиручий! Шел бы ты, батюшка, пока можешь! Оно тут такий Хавос призывало, шо у меня все ноги дрожать доселе. Иди, кому говорю, ворота отворяй.

Жрецы переглянулись, посмотрели на меня, на волхвицу, на… юную рыжеволосую девушку, которая сидела и с самой коварной улыбкой обнимала меня за плечи, делая вид, что вообще тут не причем.

— Где злыдень-то? — вопросил один из жрецов.

Возница лошадей остановил, гаркнул:

— Да вот жешь вин! — и указал на… юную рыжеволосую девушку, которая невинно хлопала огромными голубыми глазками.

Незабываемое выражение бородатого лица, и обратившись ко мне, мужик просипел:

— Слышь, девонька, а злыдень-то где?

Под недоуменными взглядами окружающих, я все же рискнула шепотом спросить:

— Магистр… а что вы делаете?

— Издеваюсь, — предельно честно ответили мне.

Повернувшись к вознице, я развела руками и ответила, что смогла. Смогла я только одно:

— Нету.

Минута молчания, после которой возница подскочил на козлах, и взревел:

— Да вот тут вот был! Только что! Сам огромный, косая сажень в плечах, глазищи черные, руки во, — судя по демонстрации мужика магистр был как минимум полуорком, как максимум орком, — и волосы от таки, як ночь черные. Туточки сидел, отцом Яренем клянусь! А девки туточки не було!

В следующее мгновение на месте магистра сидел… жрец. Бородатый, причем борода в пол, серьезный и глаза мутные старческие. Но эти глазки так кокетливо хлопали ресницами! А еще через мгновение я ощутила, как меня подхватывают на руки, и мы спрыгиваем с повозки. Опустив на землю меня, Риан вернулся и забрал из повозки волхвицу. Потом нс обеих повел к воротам, и все это в полном молчании. А когда я обернулась, увидела, что в повозке теперь вальяжно сидят обе лошади и мы с волхвицей между ними, а возница и длиннобородый жрец стоят взнузданные, и травку пожевывают! И кто-то из жрецов свалился в обморок…

И вот только я хотел спросить Риана для чего все это представление, как ворота открылись, и вышло еще около сорока жрецов и все побежали к повозке. А мы, никем не замеченные спокойно прошли через приоткрытые ворота.

Это оказался огромный двор, широкий, камнем выложенный, и посреди него стоял храм. Огромный и деревянный, видимо другого за год выстроить не успели… И в храме открылась дверь, а из него вышла…

— Алитерра, — вмиг севшим голосом прошептал магистр имя нашей кронпринцессы.