Окинув свои труды долгим взглядом, он наклонился к моему пупку, подобрал губами вишенку и слизал сливки. Руки его размазывали шоколадную глазурь по моим грудям; пытливый рот спускался все ниже, а потом и липкие руки вдруг заскользили туда и развели мне ноги. Его язык был горячим и сочным. Поначалу он лишь поддразнивал меня легкими касаниями, и мне уже стало казаться, что, если дело не двинется дальше, я просто умру. Наконец он припал ко мне жаркими, липкими губами, совершая мягкие, пылкие круговые движения, ввергавшие меня в наркотический транс. Я чувствовала на себе его пальцы: их твердость удивительно сочеталась с нежностью, с которой он слизывал с меня сливки. Я в жизни не испытывала ничего подобного. Он столь стремительно подтянул меня к краю, что мне пришлось схватиться за боковины стола.

И тут он остановился:

— Почему вы перестали?

Я задыхалась, и этот вопрос дался мне с трудом. Я глянула вниз, и мне ответили его голодные глаза; тылом ладони он стер со щеки сливки.

— Вы почувствовали, что я проделывал языком?

Еще бы мне не почувствовать. Я чуть не сошла

с ума.

— Да, — ответила я как можно спокойнее.

— Я хочу, чтобы вы сделали то же самое пальцами. Передо мной. Дляменя.

— Вы хотите, чтобы я сделала — что?

Глядя на него, я чувствовала себя как пьяная. Его лицо так и было измазано взбитыми сливками.

— Чтобы потрогали себя.

— Но я не умею, правда. Вообще без понятия. Не знаю, что из этого получится... и у вас на глазах... я...

— Дайте мне руку.

Я с опаской вложила руку в его ладони, и он решительно направил ее туда, где я уже давно была жаркой и влажной. Он бережно взял мой указательный палец, положил куда надо и приник губами, так что я вновь промокла. Его рука стала водить мой палец кругами, в такт языку. Боже, это было неописуемо.

— Не разберу, что вкуснее — вы или сливки, — пробормотал он.

Когда я уловила ритм, он отпустил мою руку, и пальцы мои продолжили сами, а он все обрабатывал меня языком. Его руки стиснули изнутри мои бедра и крепко прижали к столу. Он замер на миг, не сводя с меня глаз. Пребывая на грани экстаза, я откинула голову, стараясь вобрать эти неповторимые ощущения во всей полноте. Некоторое время он следил за моими пальцами, а потом подключился ртом.

— Вы чувствуете? Вам это нравится? — приговаривал он, не забывая упоенно лизать.

— О да, — ответила я, ловя каждый импульс и подстраиваясь.

Не знаю, где зародился оргазм, но он явился из какого-то нового места, из глубины. Язык вытягивал нечто из самой моей сердцевины. Он ввел в меня пальцы по самое некуда, другой же рукой широко развел бедра, так что все мои клеточки воспламенились от наслаждения. Он чувствовал кипевшую во мне энергию.

С моих уст сорвалось непристойное слово, ибо меня почти пугало дальнейшее, как будто я могла не выдержать. Волна белого пламени затопила меня, заставив вскинуть бедра, и он, убрав мою руку, вновь рьяно припал ко мне губами и языком. Меня захлестнуло настолько, что я нуждалась в любой опоре, дабы сохранить мою драгоценную жизнь.

— Омойбогомойбог... — бессвязно твердила я, извиваясь на скользком столе и больше не заботясь о падении, вне себя от блаженства.

Но он позаботился обо всем и крепко держал меня, пока не убедился, что пик миновал. Когда оргазм схлынул, он осторожно вытер лицо о внутреннюю сторону моих бедер.

— Это было... по-настоящему мощно, Кэсси. Я проникся.

— Да. Так и есть. — Я провела рукой по лбу, словно пробуждаясь ото сна.