факелов церемонии разворачивались в бедных предместьях, окружающих высокие белые здания. Тут были фейерверки. Были танцоры и пожиратели огня, были перья и блестки. Ведьмы, представления которых о народном гулянье ограничивались пляской вокруг костра, разинув рты, смотрели с запруженного зеваками тротуара на проходящие мимо праздничные процессии.

– Да это ж танцующие скелеты! – воскликнула нянюшка, когда по улице прошествовала толпа костлявых фигур.

– Ага, сейчас, – отозвалась Маграт. – Обычные люди в черных трико с нарисованными на них костями.

Кто-то толкнул матушку Ветровоск. Она обернулась и увидела перед собой широкое улыбающееся лицо темнокожего человека. Он протягивал ей какую-то бутыль.

– Угостись-ка, милашка.

Матушка взяла бутыль, поколебалась, но затем отхлебнула. Толкнула Маграт и передала бутылку ей.

– Бр-р-р! У-у-у-ух! – с трудом выговорила она.

– Что? – крикнула Маграт, стараясь перекрыть грохот марширующего мимо оркестра.

– Какой-то тип хочет, чтобы мы попробовали.

Маграт оглядела горлышко бутылки и попыталась незаметно вытереть его об платье – несмотря на тот самоочевидный факт, что все микробы в окрестностях бутыли давным-давно сдохли. Опасливо сделав небольшой глоток, Маграт в свою очередь толкнула матушку Ягг.

– Хр-р-бр-р-эх! – выдавила она и утерла покатившиеся из глаз слезы.

Нянюшка запрокинула бутылку. Спустя некоторое время Маграт снова толкнула нянюшку в бок.

– Мне показалось, мы пустили ее по кругу! – укоризненно сказала она.

Нянюшка вытерла губы и передала заметно полегчавшую бутылку своему соседу слева.

– Эй, господин, здесь угощают, – сказала она.

– БЛАГОДАРЮ.

– Симпатичный ты себе наряд отхватил. Кости прям как настоящие.

Нянюшка снова переключилась на процессию жонглирующих факелами огнеглотателей. Затем у нее в подсознании что-то щелкнуло. Она снова взглянула налево. Но сосед уже удалился.

Нянюшка пожала плечами.

– Интересно, что будет дальше? – пробормотала она.

Матушка Ветровоск впилась глазами в группу танцоров беспритяжательного лимбо. У многих во время парадов есть одна общая черта: они недвусмысленно выражают то, на что шутки вроде майского шеста лишь намекают. Правда, танцы прикрывают все это блестками.

– Да уж, в следующий раз, заходя в уборную, сто раз подумаешь, а в таком ли ты уединении, как тебе кажется… – хмыкнула нянюшка Ягг, ткнув пальцем в танцоров, которые без видимой причины вертелись в воздухе.

Грибо сидел у ее ног, пристально наблюдая за танцующими женщинами, на которых не было ничего, кроме перьев. Он тщетно пытался понять, что это за странные твари и как с ними стоит обойтись.

– Я сейчас кое о чем думаю. О том… как работают сказки. Но, по-моему, стоит перекусить, – слабым голосом промолвила матушка. Однако тут же подавила секундную слабость. – Я имею в виду настоящую еду, а не то, что выскребли со дна пруда. Слышать больше не желаю ни о каких там гастрономиях!

– Как же ты все-таки не любишь приключения, матушка, – укоризненно произнесла Маграт.

– Вообще-то, я не против приключений, если они, конечно, не опасные, – парировала матушка. – Но только не с едой.

– Тут неподалеку есть заведение, где делают бутерброды с аллигаторами, – объявила нянюшка, отворачиваясь от парада. – Представляете? Настоящий аллигатор на бутерброде!

– Это напомнило мне один анекдот… – сказала матушка Ветровоск.

В ее сознании назойливо свербила какая-то мысль.

Нянюшка Ягг надрывно закашляла, но это не сработало.

– Заходит, значит, один в харчевню, – начала матушка Ветровоск, пытаясь не обращать внимания на все усиливающееся беспокойство. – И вдруг видит объявление. А там: «Любые бутерброды на любой вкус». Ну он и говорит: «Сделайте-ка мне аллигаторский бутербродик – да побыстрее!»

– Интересно, что думают сами аллигаторы по поводу этих бутербродов? – с упреком промолвила Маграт.

За этим замечанием последовала поистине свинцовая пауза.

– А вот я всегда говорю: посмеяться вдоволь – это ж только на пользу! – наконец заявила нянюшка.

Глядя на Эллу, с безнадежным видом стоящую между змееженщинами, Лилит улыбнулась.

– Надо же, что с платьем-то случилось! – покачала головой она. – И дверь была заперта. Вот так раз! Как же такое могло случиться?

Элла упорно смотрела себе под ноги.