нет. Я прошёл свой путь настолько, насколько мог, так что я доволен. Работа — это моя жизнь, но это не означает, что для меня мало значат моя двадцатисемилетняя жена и трое детей». Лу подумывает о том, чтобы выйти в отставку года через три или четыре и быть рядом с детьми и престарелыми родителями, которые нуждаются в нём всё больше и больше.
«Не думаю, что я сильно изменился с годами. Я не так агрессивен, как раньше. А в остальном я тот же парень, каким был. Я неравнодушен к людям и умею увидеть хорошее даже в самом скверном человеке. Я подружился с людьми, на совести которых не одно убийство. Просто мне их искренне жаль».
Лу с энтузиазмом встречает каждый свой день. «Никогда мысли о работе не нагоняют на меня уныния». Секрет Лу состоит в том, что он никогда не принимает неудачи на службе как личное поражение. «Я просто оставляю их позади, а сам иду дальше. Несколько раз я просился на ту или иную работу, а меня не брали. Дерзай, и тебя запомнят. А может статься, и зачтут это тебе в плюс. Пусть ты проиграл одну партию; победишь в другой».
Одна из самых насущных потребностей сенсориков-иррационалов — свобода спонтанных действий. Лу выбрал себе такую работу, которая позволяет ему проводить много времени вне офиса, на местах; там он непосредственно сталкивается с наиболее интересными сторонами своей деятельности и удовлетворяет любопытство, присущее ему как сенсорику-иррационалу. Перед ним встают самые разнообразные задачи, а это значит, что ему редко приходится скучать. Поскольку досуг тоже имеет для Лу немалое значение, он строит работу так, чтобы иметь достаточно времени для прогулок на катере с семьёй.
Работа следователя требует постоянного использования экстравертируемой сенсорики; это доминантная функция Лу. Он должен быть предельно наблюдательным в поисках улик, уметь улавливать даже самые незначительные намёки и двигаться туда, куда они его ведут, внимательно изучать информацию, анализировать, достаточно ли точны и надёжны её источники.
Когда вся необходимая информация собрана, Лу обращается к своей вспомогательной функции, интровертируемой логике, чтобы сделать выводы. Он быстро приходит к логическим заключениям, решает задачи методом дедукции. Кроме того, интровертируемая логика позволяет ему сохранять объективность и не отдаваться эмоциям, даже в делах о самых жестоких убийствах. Именно эта природная способность абстрагироваться позволила Лу установить дружеские отношения с преступниками: «Ничего личного, они тоже просто люди».
С годами агрессивность Лу пошла на спад. Он научился видеть хорошее даже в самых скверных людях. Это растущее сочувствие ко всем, даже к убийцам, есть, вероятно, проявление развития третьей функции Лу — этики. Также Лу замечает в себе растущую привязанность к семье, желание заботиться о престарелых родителях, а это означает укрепление его индивидуальных ценностей и интерес к ценностям близких.
Джон — биржевой брокер, и сожалеет только об одном: что он не стал брокером раньше, а именно во время экономического подъёма 1980-х годов. Джона можно назвать также финансовым консультантом. От 85 до 90 % его рабочего времени проходит в телефонных разговорах: звонках потенциальным партнёрам, обслуживании имеющихся клиентов, отслеживании сотен сделок, наблюдении за показателями состояния рынка и процентными ставками, изучении положения компаний. Всё это необходимо Джону для того, чтобы «попытаться вычислить, как поведёт себя рынок». Бешеный темп, эмоциональный подъём, непредсказуемость вкупе с всегда существующей вероятностью «сорвать большой куш» — всё это повышает уровень адреналина в крови Джона, а именно этого он жаждет.
Джон счастлив, когда делает деньги для клиентов, обращает потенциальных клиентов в реальных и
